Скорее всего, Нэнси не моя новая преследовательница, но я пока не могу ее исключать. Есть много женщин ее возраста, которые совершают убийства и которые знают, что полиция рассказала им о своих подозрениях. Если они сообщили ей, что я последний известный человек, который видел ее мужа, она, возможно, решила обратиться ко мне за дополнительной информацией о том, где он оказался.
Нэнси быстро сглатывает, когда замечает, что я приближаюсь. Судя по румянцу на ее щеках и расширенным зрачкам, в этой кружке у нее определенно не кофе или чай. Она машет в воздухе носовым платком, испачканным черной потекшей тушью.
Я протягиваю руку.
— Привет, я доктор Браяр Ши. Я работала с вашим мужем.
— Большое спасибо, что пришли. — Она пожимает мне руку, как будто я сделана из стекла.
— Конечно. Как вы держитесь? — Я отказываюсь от светской беседы, хотя все, чего я хочу, - это расспросить ее о расследовании и о том, чем она занималась вне выступлений в СМИ.
Она шмыгает носом.
— О, настолько хорошо, насколько можно было ожидать.
— Мне неприятно спрашивать, но... — Я понижаю голос. — У полиции есть какие-нибудь предположения, где он может быть?
Она качает головой.
— У них нет ни малейшего представления. По крайней мере, они не делились со мной. Но я расскажу вам свою теорию. — Она наклоняется ближе, в ее дыхании ощущается острый привкус шнапса. — Я думаю, он ушел, потому что я подталкивала его к отставке. Это стало для него последней каплей. Я уже давно надоела ему. А он надоел мне еще больше.
Этот ублюдок винил свою жену в задержке выхода на пенсию, хотя на самом деле именно он не хотел прекращать работать. Вероятно, потому что это означало бы меньше возможностей охотиться на уязвимых молодых женщин.
Нэнси делает еще один глоток, который ей не нужен, из своей кружки.
— Значит, он исчез, вместо того чтобы развестись со мной, чтобы я не могла получить и половины его дерьма. По правде говоря, я рада избавиться от него. Я знаю, что он распутничал у меня за спиной, но он думал, что он такой умный, а я была просто шлюхой, на которой он женился. — Мрачный смешок, прежде чем она бросает на меня испуганный взгляд. — Это заставляет меня выглядеть виноватой. Клянусь, я ничего не делала своему мужу. Подумала об этом. Но не сделала этого.
Эта женщина - мой герой.
— Вы не обязаны мне ничего объяснять. Я понимаю. Я надеюсь, что они найдут его, и вы сможете получить свои алименты.
Нэнси откидывает голову назад и смеется, указывая на меня.
— Ты мне нравишься. Дай мне знать, если захочешь шнапса - у меня в машине есть еще.
Я оставляю ее делать обход, разыгрывая перед массами любящую, скорбящую жену. Когда я наконец снова нахожу Мак и Сейнта, Мак все еще хихикает. Мои кулаки сжимаются.
Заметив меня, она хватает меня за руку.
— Ладно, мы поговорили по крайней мере с дюжиной человек, и, похоже, никто не собирается тебя доставать. Я думаю, что это может завести в тупик.
За ярко-блондинистой головой Мак, Тревор дружелюбно болтает с офицером Росарио. Он ловит мой взгляд и машет рукой.
— Думаю, ты права, — говорю я Мак. — Я почти уверена, что Нэнси меня тоже не преследует. Она практически празднует исчезновение своего мужа.
— И кто мог бы ее винить? — Сейнт берет меня за руку и кивает в сторону выхода. — Пойдем.
По пути к выходу группа подруг Нэнси практически обмахивается веерами, когда Сэйнт проходит мимо.
— Кто-нибудь из них годится в жены? — Поддразниваю.
— Я смотрю на нее. — Его взгляд на мне, страстные нотки в его голосе заставляют мои щеки гореть.
Я бросаю взгляд на Мак, чтобы убедиться, что она этого не услышала. Но ее лицо побледнело.
— Что случилось?
— Я подумала... мне показалось, что я увидела кого-то знакомого. — Она качает головой. — Неважно.
Во время вечера кино с Мак, она половину фильма переписывается. Возможно, она влюблена так же, как и я, но они даже официально не встречались с этим парнем.
Я закидываю в рот горсть попкорна.
— Как продвигается твоя гигантская, отвратительная влюбленность в Зейдена Кингсли?
Она надувает губы.
— Намного хуже. Я узнала, что у него есть кошка. Как я могу не влюбиться в своего парня на расстоянии, когда у него нет недостатков?
— Я понимаю. Мне больше всего нравится в Сейнте то, как сильно он нравится Куки.
— Да, держу пари, это определенно не горячий, дикий секс.
— Это, безусловно, первое место в списке.
Мак откладывает телефон в сторону.
— Кстати, о Сейнте, как у вас дела после откровения о твоем отце?
Моя кровь закипает при одном упоминании моего отца. О том, что он сделал с Сейнтом. Что он сделал с невинной женщиной.
— На самом деле, здорово. Ты была права, он не обижается на меня за то, что сделала моя семья.
— Видишь? Я же тебе говорила.
Он действительно святой. Во всех возможных смыслах.
И все же, теперь, когда я знаю истинную степень порочности моего отца, я задаюсь вопросом, сколько этой порочности есть и во мне.
— Как ты думаешь, ты могла бы убить? При соответствующих обстоятельствах?
К счастью, Мак не называет меня психопаткой за то, что я задаю этот вопрос. Вместо этого она обдумывает это несколько секунд.
— Я не совсем уверена. Но я думаю, возможно. Я много раз представляла, как убиваю Джеймса.
Он провел Мак через ад и обратно. Если кто-то и заслуживает смерти, так это Джеймс.
— Теперь, когда мы знаем убийцу, может быть, ты попросишь его убрать Джеймса? — Я фыркаю над собственной шуткой.
Мак издает короткий смешок.
— Пожалуйста. Если кому-то и удастся убить Джеймса, так это мне.
Наш фильм почти закончился, когда раздается тяжелый стук во входную дверь. Я подпрыгиваю, сердце подскакивает к горлу.
— Что, черт возьми, это было?
— Это было похоже на стук, — медленно произносит Мак. — Ты хочешь, чтобы я ответила?
Господи. Паранойя доводит меня до крайности.
— Нет, я справлюсь.
В глазке видны волосы цвета соли с перцем, сгорбленные плечи и седеющие брови кажутся настолько незнакомыми, что мне требуется секунда, чтобы узнать мужчину, ожидающего меня на крыльце с руками в карманах.