Если она попадет к нему в руки из-за меня, я никогда себе этого не прощу.
— Не уходи без меня. Я не хочу оставаться одна, Браяр. — Ее нижняя губа дрожит. — Я не хочу, чтобы он застал меня одну.
Я обнимаю ее и прижимаю к себе. Мое сердце разрывается от страха в ее голосе. Я хочу нанести ему по ране за каждый раз, когда он причинял ей боль.
Я должна пойти к Сейнту. Я не могу позволить Тревору причинить ему боль. Но я также не могу оставить Мак.
— Он не найдет. Я не оставлю тебя одну. — Когда я отстраняюсь, я заставляю свой голос звучать бодрее. — Он один против нас троих. У Сейнта поместье, полное оружия, и он убивал раньше. Если ему понадобится, он может сделать это снова.
Она кивает.
— Мы должны это сделать. Мне нужно это сделать. — Ее глаза наполняются слезами, пока они не начинают течь по щекам. — Мне надоело убегать от него. Мне все равно, каков будет результат - отправится ли он в тюрьму или в могилу. Я просто хочу, чтобы это закончилось.
Я беру ее за руку, мои собственные глаза затуманиваются от ее слез.
— Ты уверена?
Это ее последний шанс остаться здесь. Продолжать прятаться в безопасном месте. И независимо от исхода, независимо от того, кто спустится с горы, с Мак все будет в порядке, пока она прячется.
Если она поедет со мной в Николсон-Мэнор, я не смогу гарантировать ее безопасность. Никто из нас.
Я не могу гарантировать наше выживание.
— Да. Мы в этом вместе. — Она сжимает мою руку. — Сестры.
Вот что делает все намного сложнее. Мак - моя лучшая подруга, самое близкое существо, которое у меня, когда-либо было, как сестра, и теперь я веду ее в логово льва.
— Кроме того, я нужна тебе. У меня есть это. — Она приподнимает рубашку, показывая пистолет в кобуре на бедре.
Я ахаю.
— Где, черт возьми, ты это взяла?
— Я подала заявление на получение разрешения на ношение пистолета после того, как мне приснился кошмар о том, как Джеймс убил меня. — Она прикусывает губу. — Я хотела чувствовать, что могу защитить себя.
Я полагаю, это хорошо, что она это сделала. Теперь ей, возможно, придется этим воспользоваться.
Мое сердце бьется, где-то в горле, когда мы садимся в машину. Я никогда раньше не боялась Тревора, но теперь, когда я знаю его настоящую личность, теперь, когда я знаю, что он всегда был Джеймсом из кошмаров Мак, ужас разливается по моим венам.
Он утверждал, что любит Мак, но при этом намеренно причинял ей боль. Снова и снова.
Если он может так поступить с тем, кого, по его словам, любит, то что он способен сделать с тем, кого ненавидит?
Я не смогу смириться с тем, что что-то случится с Сейнтом. Или если Тревор снова доберется до Мак.
Мне нужно сделать все, что в моих силах, чтобы остановить его.
Сев за руль, я жму на газ.
— Давай поймаем этого ублюдка.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
СЕЙНТ
Тревор тащит мое обмякшее тело наружу. Свежая весенняя трава шуршит под моим весом, Тревор пыхтит и кряхтит, когда тянет меня за ноги.
Как я и подозревал, эти мышцы просто для виду. Он может поднять триста фунтов становой тяги за один подход, но тащить тело весом в сто восемьдесят фунтов - это непросто. Он не создан для такой преступной жизни.
Никаких соседей. Никто нас не увидит. Никто не услышит выстрел, если он решит убедиться, что я мертв.
У него есть два варианта: спрятать мое тело там, где его никто не найдет, пока причину моей смерти установить будет невозможно, или похоронить меня.
Надеюсь, он достаточно глуп, чтобы спрятать мое тело в лесу.
Что бы он ни выбрал, ни то, ни другое не удержит меня от нее.
Когда Тревор опускает мои ноги и металл звякает о грязь, я осмеливаюсь оглядеться по сторонам.
Надгробия окружают нас, кладбище особенно жуткое в сумерках. На посыпанной гравием подъездной дорожке к открытым воротам припаркован грузовик. Вот так Тревор спрятал от меня свою машину, когда я приехал в Николсон-Мэнор.
Незаметно, я поворачиваю голову влево, чтобы встретиться лицом к лицу со своей судьбой.
Тревор вонзает лопату в кучу земли рядом с большой ямой. Свободное место подальше от других надгробий.
Он вырыл могилу. Но это еще не все, что меня ждет.
Внутри гроб. Мое сердце замирает.
Я зажмуриваю глаза, пытаясь сообразить, как мне избежать этого.
Если он поймет, что ему не удалось накачать меня наркотиками, что я разгадал его планы в тот момент, когда поднес виски к губам и вернул его на стол, не сделав ни глотка, он вместо этого направит пистолет на меня. И этого я не переживу.
— Так не должно было быть, — напевает Тревор тому, что, как он предполагает, является моим накачанным наркотиками бессознательным телом. — Ты мог бы продолжать играть злодея, а я мог бы стать героем. Но тебе пришлось пойти и все испортить. Ты забрал ее. Ты трахнул ее, промыл ей мозги, заставив влюбиться в психопата.
Ногой он закатывает мое обмякшее тело в гроб, сдерживая стон. Мое сердце колотится, пока я обдумываю правильный следующий шаг. Разыграй я сейчас свою карту, если встану, он выстрелит в меня прежде, чем я успею добраться до нее.
Или позволю ему похоронить меня заживо и надеяться, что я смогу выбраться обратно и добраться до нее раньше него.
— К счастью, ты дал мне достаточно времени, чтобы подготовить это для тебя. Частное кладбище без посетителей. Садовник, который был слишком напуган, чтобы подниматься в гору. — Крышка скрипит, когда он запирает меня. — Теперь ты, наконец, знаешь, чем заканчивается твоя история.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ
ШЕСТАЯ
БРАЯР
Мое сердце колотится всю дорогу в Николсон-Мэнор. Что, если Тревор уже опередил нас? Что, если Сейнт лежит на полу, истекая кровью, без сознания, и его уже невозможно спасти?
Что, если я никогда не смогу извиниться или сказать ему, что люблю его? Что я была влюблена в него какое-то время, но отказывалась признаться в этом даже самой себе.
Он уже знает. Но он заслуживает того, чтобы услышать это от меня.
Когда мы въезжаем на подъездную дорожку, там припаркована только машина Сейнта.