Еще несколько часов назад я была моделью с именем, я принимала участие в показах для мировых брендов, снималась для лучших журналов, а сейчас…
Щипаю себя за запястья и шиплю сквозь кляп во рту. Проклятая тряпка душит и не дает нормально дышать. Никогда не думала, что буду вот так вот жевать платок Ридли, чтоб ему икалось!
Припомню я ему это. Когда-нибудь за все ответит!
Мысль зажигается и гаснет, оставив после себя странное томление в ноющем животе.
Изо всех сил борюсь с паникой, сажусь ровно и выпрямляю плечи. Не плачу, пальцами вцепляюсь в кожу, проговариваю молитвы. Все время царапаю свои руки, чтобы не потеряться в ужасе всего того, что происходит.
Справлюсь. Все равно. Не покажу, как мне на самом деле боязно.
И все равно не могу забыть, как застыла в его руках на самой грани.
Жуткое воспоминание и не менее будоражащее. Заставляющее кровь гнать по венам на скорости…
Страх все же опутывает клешнями, держит сердце, и я пытаюсь не впасть в истерику.
Кац не простит.
Он накажет за мой поступок. Может, он привык карать. На этом завязан его авторитет, а я оскорбила его мужское достоинство. Судя по ощущениям, весьма впечатляющее, кстати…
Такого, как Иван, наверное, никто в нокаут не посыл и еще после этого не убегал.
Думаю, мне удалось его шокировать.
Бедовая ты, Аврора.
Что Кровавый со мной сделает?
На что способен хищник с задетым самолюбием?
Глава 11
Резко вскидываю руки, пытаюсь ослабить путы, но чужая крепкая пятерня покрывает мои тонкие запястья.
— Тише. Не суетись. Ты же хочешь доехать в целостности и сохранности, — басит охранник. То ли подручный Цветочка, то ли Кацевский упырь.
Отдергиваю руки.
Я бы этому уроду многое высказала, но рот они мне предусмотрительно заткнули, так что я лишь выдыхаю со злостью.
— Что, не нравится?! Так не финтила бы. По-хорошему бы все было, а ты ломаться, драпать… Мужиком бы была, Кровавый сразу бы порешил, повезло, что баба… Хотя, может, и не повезло…
Противный ржач в самое ухо.
— Да, с телками у босса вообще разговоров не бывает, так что расслабься, краля. Повеселишься скоро.
Жмурюсь. Сон. Сейчас происходит мой самый страшный сон. Меня предали. Продали. Как вещь. Как куклу для утех богатого русского.
В горле саднит и дерет, даже сглотнуть нечем, кляп не дает.
Добродушная идиотка. Бросаю взгляд вперед, где сидит Флауэр. Самолично доставляет меня в лапы монстру. Пес.
И рикошетом воспоминание, где голос моего продюсера скатывается в надрывный писк.
— Аврора, спаси меня! Это вопрос жизни и смерти! Моей жизни и смерти!
Пока едем, кожу на запястьях начинает сильно саднить, голова болит, а два огромных тела, зажавших меня на заднем сиденье белоснежного авто, давят на сознание, заставляя все время продолжать царапать ноготками проклятую шелковую ленту, которой скованы мои руки.
Хочется смеяться в голос, заливаться истерическим хохотом.
Бандиты меня обвязали шелковой лентой!
Действительно. Подарок. Вещь, принесенная в дань. На откуп.
Мною откупились.
— Ну не шебуршись, краля, скоро доедем. Я смотрю, ты вся в нетерпении.
Продолжает веселиться бугай слева от меня.
— Хорош базарить с ней. Кровавого выбесить на раз.
Одергивает тот, кто сидит за рулем. Его лица не вижу. Но внутренне даже почти испытываю благодарность, потому что одно упоминание об Иване заставило излишне болтливого мордоворота замолчать и уткнуться в окно.
Даже думать не хочу, что Кац может со мной сделать в наказание.
Иван принял меня не за ту и поплатились в итоге мы оба.
Он своей кровью, которую я вышибла ударом, а я…
Я еще заплачу за то оскорбление, которое нанесла богатому бизнесмену с темным прошлым и настоящим.
— Вот это погодка! Твою а!
Опять недовольный голос водителя. Еще один поворот и меня заносит, но крепкое тело мамонта рядом не дает сдвинуться ни на дюйм.
Кто-то, наконец, додумывается включить радио. Комментируют какой-то бой. Вроде бокс. Не знаю. Я в этом не сильна.
Но коробит то, что слышу, как переговариваются мужчины, обсуждают сошедшихся в поединке спортсменов и ведут себя так, словно ничего не происходит.
Обычная рутина. Похищение человека. Так, между прочим, вышли на дело… Ага.
Смотрю по сторонам и понимаю, что мы выехали за город. И чем дальше мы отъезжали от города и приближались к логову зверя, тем более напряженным и тихим становился Флауэр.
Еще поворот и машина съезжает с трассы.
Когда внезапно вижу бетонную стену, опоясывающую частную территорию, мне становится жутко.