— Вам лучше вернуться в дом. Обед уже подан в вашу комнату.
Я усмехнулась, когда он это сказал. Как завуалированно он имел ввиду мою клетку.
И только будучи уже в комнате, я до конца осознала свое положение. Я совершенно одна, моя судьба зависит от человека, взгляд которого приводит меня в дикий ужас. Меня предал единственный человек, которого я любила, с которым всерьез планировала свое будущее.
Я заплакала, в надежде, что хоть слезы как-то помогут. Хоть на время забуду то, где нахожусь.
Все же как люди могут быть обманчивы. Богдан — тот парень, которому я доверяла безоговорочно, моя первая любовь. Он не мог меня предать, не имел права, я отдала ему все, отдала себя без остатка, и для чего? Чтобы меня продали, как вещь?
В дверь вновь постучали, а после, вошла та самая горничная. В руках у неё был поднос с едой, но сейчас мне было не до еды.
— Пожалуйста, помогите мне! — я набросилась к ней, вытирая слезы с лица. — Меня держат здесь против моей воли, мне нужна помощь!
— Ваш обед, Маргарита Николаевна. — она словно не слышала меня.
— Прошу, сообщите в полицию, или дайте мне хотя бы позвонить подруге!
— Если это все, тогда я могу идти, или возможно желаете что-то еще? Кофе, чай?
Мои надежды рухнули, мне никто не поможет. Горничная поставила поднос на стол у окна, и ждала моего ответа.
— Желаете что-нибудь еще?
Я помахала головой, а горничная ушла, заперев за собой дверь. Я настолько сильно разозлилась, на себя, наивную дуру, которая до последнего верила Богдану, на самого парня, за то, что так со мной поступил. На Павла, который купил меня, как вещь, утверждая, что спас. На весь мир, что сыграл со мной такую злую шутку.
Поднос с обедом полетел на пол, сейчас мне не было жаль красивую посуду, или еду, я разбивала её, в надежде, что от этого станет легче. Так и было, до того момента, пока комната не открылась, впуская внутрь его.
На лице Павла сейчас было прямое недоумение, а я же в свою очередь не на шутку разошлась. Взглянув на стол, я усмехнулась. Нетронутым остался только графин с водой, который уже через мгновение был запущен мной в Павла. Он сумел увернуться, и графин в дребезги разбился, влетев в стену.
— Что ты творишь?! — прорычал он, исподлобья глядя на меня.
— Отпустите меня! Верните меня домой! — я срывала голос, ведь спокойно говорить сейчас просто не могла.
— Куда?! В поселок к матери? Или на вашу с Богданом квартиру?! — он начал подходить ко мне, сверля взглядом.
А я же в свою очередь делала шаги назад, пока не уткнулась спиной в изголовье стула, хватая его в руки.
— Не подходите! — крикнула я, но это ничего не дало, поэтому я, замахнувшись, бросила стулом в Павла.
Он и тут сумел увернуться, подобно хищному зверю, при этом громко выругавшись. В два счета он догнал меня, и прижав к стене спиной.
— Успокоилась?! — Павел почти в плотную прижался ко мне, впечатывая мое тело к стене. — Признаться, я рассчитывал на большую благодарность.
Благодарность? Пока что ненависть — единственное чувство, которое пробуждается внутри при виде его.
— За что я должна быть благодарна?! За то, что попала в лапы от одного психа к другому?! Отпустите меня! Меня будут искать! На работе, и в университете уже все наверняка на взводе из-за моей пропажи!
— Да, ты права, твоя подружка уже все участки проходила, заявляю о твоей пропаже, но, как ты понимаешь, там ей не помогут! — он дернул меня за подбородок, освобождая мою правую руку.
Но это ничего не дало, я все так же была прижата к его телу, и даже двигаться не могла.
— Я псих, Марго, в этом ты также права. Я до безумия хотел сделать тебя своей. А ты сама пришла ко мне в руки. Но это к лучшему, ведь со мной ты в первую очередь в безопасности от грехов Богдана.
— А кто защитит меня от вас? — я не оставляла попыток вырваться, но все напрасно.
— Если ты будешь послушной девочкой, я превращу твою жизнь в рай, а если нет… — Павел улыбнулся, проводя пальцами по моим губам. — Тогда придется тебе перевоспитать.
— Да пошел ты! — вырвалось у меня.
Павел захохотал, словно его и правда веселила сложившаяся ситуация.
— Зря ты это. Я же могу пойти, вот только уже сам выберу куда именно. — его рука скользнула с моего лица вниз, едва касаясь пальцами груди, и ниже.
Вот тут я уже по-настоящему начала паниковать. Не знаю, как, но я начала вырываться со всех сил, о которых даже не подозревала. Старалась ударить его ногой, кричала… Как вдруг Павел сам остановившись, так и не добравшись цели.
— Советую тебе больше не выводить меня из терпения. — он отпустил меня, и я вмиг упала на пол, лишившись опоры. — Играть со мной так же не советую, как и пытаться сбежать. Тебя поймают, а я буду зол.
Он, громко выдохнув, присев на корточки рядом со мной, пока я пыталась утихомирить слезы.
— Пойми, Марго, я тебе не враг, и как только до тебя это дойдет, твоя жизнь наладится.
— Чего вы хотите от меня? — мой голос дрожал.
— Тебя. Я хочу именно тебя. Не знаю почему, но я словно стал одержим идеей сделать тебя своей. Не только в постели, но и по жизни. Ты залезла в мою голову, словно ангел, а оказалась еще той дикой кошкой. Первый образ тебе больше подходит.
Он поднялся, и направился к выходу, пока я молча, но с ненавистью смотрела ему в спину. Павел посмотрел на разбитые тарелки на полу, и разбросанную еду:
— Голодать также не советую, если не хочешь, чтобы я насильно тебя кормил.
У самой двери он произнес, напоследок:
— До вечера, мой милый ангел. Тебе есть над чем подумать, и надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.
Глава 8
Я продолжала сидеть на полу, все еще всхлипывая от смешанных чувств. Здесь была и обида, и разочарование, и боль.
Он сказал, что хочет сделать меня своей, что это словно одержимость.
— Что же делать? — как мантру повторяла я, обнимая колени.
Если я сбегу — меня схватят те люди, что и похитили. Если останусь тут — придется играть по правилась Павла.
Я помню, что говорил один из моих похитителей, будучи уже в том страшном подвале, он сказал: «… к покупателю её!», а после, я очнулась уже в этой комнате, рядом с Павлом. Вдруг, он и есть тот самый покупатель, а историю со спасением придумал, чтобы добиться моего расположения?
Я уже запуталась, где правда, а где ложь.
В дверь постучали, и в комнату вошла горничная. Она не смотрела мне в глаза, только положила на край кровати пакет.
— Здесь чистая одежда, Маргарита Николаевна. Вам нужно что-то еще?
Я медленно поднялась с пола, поправляя платье.
— Как вас зовут?
Горничная не смотрела на меня, но я видела, что она неравнодушна ко всей этой ситуации. Возможно, она мне все же сможет помочь.
— Катерина, но зовите меня просто Катя. — горничная выдавила из себя улыбку.
Если сбежать мне не удастся, а скорее всего так и есть, тогда я выбираю второй вариант — играть по правилась Павла. Точнее, это он пусть так думает. Сейчас мне главное разобраться во всем, и главное, уйти живой. Я хочу знать правду, как Богдан мог так поступить со мной? Но так её узнать, если и Павлу я не доверяю?
В голове начал созревать сомнительный план, но даже это лучше, чем просто лежать и плакать.
— Катя, я бы хотела, чтобы вы со мной выпили чаю.
Горничная поморщилась, словно пытаясь подловить меня на шутке, но увидев, что я не шучу, её глаза расширились.
— Со мной?
Она была примерно моей ровесницей, лет двадцать один, не более. Черные волосы, завязаны в конский хвост, довольно высокая, но стройная.
— Простите, но не думаю, что это хорошая идея. Хозяйке дома не положено обедать или распивать чаи с прислугой.