Закончив демонстрацию, я с сожалением оторвала свою руку от его теплых, безумно приятных на ощупь пальцев и почувствовала легкое покалывание в местах, где соприкасалась наша кожа.
— Хм-м-м, — задумчиво промычал Райан. — Похоже, я так и не разобрался в этой технике. Можешь показать еще раз?
Я чуть было не шлепнула его игриво по плечу, хихикая при этом как дурочка. Но, слава богу, смогла сдержаться, вовремя отвернувшись и прикрыв на секунду глаза.
«Париж!» — повторила я несколько раз про себя эту мантру.
До этого дня у меня легко получалось избегать мужчин. А сейчас я всеми фибрами души ощущала, что с трудом справляюсь с девчачьей глупостью. Еще чуть-чуть, и я стану слепа и глуха к доводам разума и здравого смысла.
— Ты собираешься учить нас рисовать это дерьмо? — неожиданно рявкнула у меня над ухом Грэмми, хотя ее слова из-за зубов Эрла звучали неразборчиво. — Или ты намерена все занятие флиртовать с этим дрянным мальчишкой?
— Тебе нужна помощь? — смущенно спросила я.
Мой голос напоминал сдавленный писк, но я сделала вид, что так и должно.
— Да, — ее губы изогнулись в зловещей усмешке. — Я забыла, как делать французский поцелуй. Может, вы, озабоченные щеночки, продемонстрируете нам это?
Эрл, чей рот без зубов представлял собой впалую и сморщенную небольшую дырочку, разразился хриплым смехом, который прерывался сухим кашлем. Остальные же «ученики» оставались бесстрастными, а может — не смогу сказать точно — просто не обращали на них внимания.
* * *
По окончании урока рисунок Райана почему-то выглядел так, словно он рисовал его пальцами, хотя я точно видела, что он пользовался кистью. Это был, без сомнения, самый худший из всех виденных мной рисунков, выполненных взрослым человеком. Уверена, если бы у Джексона Поллока (прим. американский художник, идеолог и лидер абстрактного экспрессионизма) был ребенок от Пикассо, ставший впоследствии кокаиновым наркоманом, и он бы начал под кайфом рисовать трясущимися руками, то его результат все равно был бы намного лучше работы Райана.
Подняв свой рисунок и наморщив задумчиво лоб, он окинул его оценивающим взглядом. Затем взглянул на меня и слегка улыбнулся.
— О, оказывается, он был вверх ногами.
— Уверен? — спросила я, склонив голову набок.
— Нет, не совсем. Тебе повезло, что я не ищу учителя рисования. Ведь я так ничему и не научился.
Я нахмурилась.
— Никто из моих учеников прежде не жаловался.
— Думаю, им было проще сосредоточиться на твоих пояснениях, так как их не волновало то, как ты выглядишь, пока наставляешь их, — слова Райана смутили меня, и я нервно провела рукой по волосам, решив, что с моей внешностью не все в порядке. — Нет, нет. Я просто хотел сказать, что мне было приятно наблюдать за тобой. Могу поклясться, ты действительно виртуоз своего дела. Это я, очевидно, слишком часто отвлекался и пропустил все мимо ушей.
Я усмехнулась.
— Если бы ты слушал, но при этом твой рисунок выглядел бы также, я бы сама себя уволила.
— С этого милого места? Это же глупо. Разве можно отказаться от такого важного дела?
— Эй! Да мне чертовски повезло, что я нашла эту работу. Я делаю то, что люблю, да еще получаю за это зарплату.
На его губах медленно расплылась предвкушающая улыбка.
— О, мне нравится...
— Что нравится?
— Твоя пылкая увлеченность. Это освежает.
— А что насчет тебя? Твое увлечение — уроки рисования в доме престарелых?
Райан не спешил отвечать. Он окинул меня красноречивым взглядом… слегка прикусив губу, а потом с придыханием выпустил ее, отчего мои коленки превратились в желе.
«Париж! Думай о Париже!!»
И тут выражение его лица резко поменялось. Словно ему в голову вдруг пришла досадная мысль. В языке его тела больше не проскальзывали флирт и легкое возбуждение. Остались лишь дружелюбие и голый профессионализм. Казалось, ко мне он полностью охладел.
— Вообще-то меня интересуют лишь две вещи. Мой бизнес и… это, возможно, покажется странным, праздники.
— И что в этом странного? Все любят праздники.
— Ну, может, не так сильно, как я, — Райан смущенно пожал плечами, что выглядело очень мило в исполнении такого потрясающего мужчины.
Я ухмыльнулась.
— Прости. Не могу себе представить, как выглядит чрезмерное увлечение праздниками. Колядки в костюме Санты? Пригласить на Хэллоуин весь квартал в свой дом и провести Ночь Ужасов? Или же толкнуть на День Благодарения пафосную речь о пилигримах и коренных американцах, не давая людям насладиться праздничным столом?
Райан наморщил лоб и почесал затылок, явно пытаясь придумать подходящий ответ.
— Ну, и..? — усмехнулась я. — Только не говори мне, что ты…
— Хм-м, я никогда не вдавался в подробности «Путешествия Пилигрима». Но убежден, люди упустили суть Дня Благодарения.
— О нет, — громко простонал Уильям, просунувший голову в дверной проем, а я пулей отскочила от Райана, словно нас поймали на горяченьком. — Неужели я опоздал? Неужели Райан выставил себя конченым придурком, пока меня не было? — Уильям вошел в комнату и, нахмурившись, выхватил рисунок из его рук. — О боже мой, Эмили… и ты называешь себя учителем рисования? Эта каляка-маляка выглядит так, будто ты заставила его проглотить всю краску, какая здесь была, а потом позволила срыгнуть ее на бумагу. Вообще-то, было бы слишком великодушно предположить, что это сотворил его рот. Может, он ею…
— Спасибо тебе за профессиональную критику, Уильям, — поспешно перебил его Райан. — В следующий раз я сделаю это намного лучше.
— Я припоминаю, что видел рисующего слона, и у него это отлично получалось. Чистая правда, есть такое место, где…
— Мы поняли, — вновь оборвал его Райан и уставился на него взглядом, явно говорившим «проваливай».
Но Уильям либо ничего не заметил, либо ему было плевать.
— Итак… — Уильям не спеша прошелся по комнате, лениво касаясь всего, до чего мог дотянуться, и, взяв кисть, медленно провел пальцем по ее длине. Немного подумав, он положил ее обратно. — Когда я вошел сюда, вы улыбались друг другу… как похотливые подростки. И это весьма необычно. Что произошло с тем Райаном, которого я знал, за столь короткий срок?
— Мы не…
— Тс-с-с, — прервал его Уильям. — Не стоит оправдываться. Мы все взрослые люди. Я просто пытаюсь понять, что здесь забыл мой добрый друг, — он подошел к Райану и сжал его плечо. — И почему у него горят глаза, если он, как правило, Мистер Френдзона (прим. «зона дружбы», исключительно дружеские отношения между мужчиной и женщиной)?
— Если ты намерен оставаться моим другом и дальше, то дождись более подходящего момента для этой темы, — процедил Райан сквозь сжатые губы.
— О! О! О-хо-хох! — подмигнул мне Уильям. — Вот дерьмо! Похоже, я прямо сейчас обломал кому-то кайф, верно? А ведь мне всегда нравилось думать о себе, как о... ком-то противоположном кайфоломщику. Поднимающий шлагбаумы? Нет, это звучит слишком вызывающе. Помощник членов? Членостимулятор? — он в задумчивости постучал пальцем по подбородку и побрел к двери, невнятно бормоча другие варианты.
Он ушел, даже не попрощавшись.
Райан осуждающе покачал головой.
— Надеюсь, ты давно его знаешь? Мне не нужно за него извиняться?
— К сожалению, достаточно. Бабушка его жены — моя самая бойкая ученица.
— Ой, я так и не объяснил тебе, кто мне нужен. Я ищу человека, что сможет сделать рекламные постеры и какие-нибудь дизайнерские реквизиты для хэллоуинской вечеринки, которую я задумал. Хочу устроить грандиозный корпоративный тусняк для всех работников моей пекарни и «Галлеона». Никакого официала, никакой казенщины. Никаких фабричных изделий. Мне бы хотелось чего-то авторского, эксклюзивного, чего-то экстраординарного.