Так я говорила себе. Отвергая всякое влечение, которое я имела к нему, отвергая всё. Если я позволю ему прикоснуться ко мне, то только по этой единственной причине.
И ещё, по секрету, я знала, что это и не причина вовсе.
— Кэт?
Он произносил моё имя. Он не имел права так его произносить: звук срывался с его языка, вынуждая мои внутренности съёживаться от желания. Желания и ненависти.
— Останься со мной, — попросила я.
— Зачем?
— Потому что я не хочу снова тебя резать.
— Ты врушка, котёнок, — ласково пожурил он. — Ты лжёшь мне. И лжёшь самой себе.
— Останься со мной, — отчаянно взмолилась я. — Предлагаю сделку. Делай со мной всё, что пожелаешь.
Он улыбнулся. И то, как он это сделал, вызвало у меня чувство, будто бы я уже лежу на кухонном столе, ожидая пока он всадит в моё сердце нож.
Глава 23.
Гейб.
Когда я устанавливал замки на дверь, она даже не смотрела на меня. Её нос был зарыт в книгу, в триллер, но глаза не сходили с места. Впрочем, она ни разу и не перевернула страницу. Я чувствовал, как её глаза следили за мной периферийным зрением.
Интересный факт: когда вы смотрите на что-то краешком глаза, всё предстаёт в чёрно-белом цвете. Свет, падающий под таким экстремальным углом, не попадает на центральные колбочки и палочки, идентифицирующие цвет. Мне стало интересно, какой оттенок серого она увидела во мне. Я повернулся к ней и увидел, как её глаза порхнули вниз по странице.
— Чего ты хочешь от меня сегодня? — поинтересовался у неё.
— Ничего.
— Ты сказала…
— Ты можешь делать со мной всё, что пожелаешь. Это сделка.
Раздражение оцарапало нервы.
— Я даю тебе шанс облегчить это, котёнок.
— Я не хочу ничего облегчать.
— Тебе нравится грубо? — я стоял в изножье кровати. — Нет, не отвечай. Я просто стану делать то, что, как мне кажется, тебе понравится.
Она не проронила ни слова.
Я приблизился и лёг рядом с ней на кровать. Скользнул рукой по её груди, отчего воздух застрял у неё в горле. Я вслушался в её пульс. Он был медленным, ровным.
Я зарылся лицом в её волосы, а ртом прижался к шее. Её сердце подпрыгнуло под моей рукой.
— Как тебе книга?
Она всхлипнула. Я лизнул мягкое местечко на линии её подбородка, мягко посасывая там кожу. Затем сильнее.
— Ох!
— Не самый лучший характер письма? Ты ещё ни разу не перевернула страницу за всё время, что я был здесь.
Она захлопнула книгу с большей силой, чем было необходимо, и та упала в сторону.
Её запаха было достаточно, чтобы сделать меня твёрдым, и я прижался к ней. Она же молча смотрела в потолок, скользя языком по нижней губе и увлажняя её.
— Скажи мне, что не хочешь меня, — произнёс я, поддразнивая.
— Нет.
— Тогда скажи, что хочешь меня.
— Нет.
На этот раз шёпотом. Ложь.
Её сердце забилось чаще под моей ладонью. Неспешно, осторожно я отодвинулся от неё. Это было опасно, и сейчас я не мог её взять. Не сейчас. Я изо всех сил пытался сдержать себя от того, чтобы не прижаться к ней и не взять её тотчас же.
Если она не могла отдавать себе отчёт, я не мог делать это за неё. Впервые за долгое время я захотел кого-то, кого не мог получить, и, хотя мне хотелось её взять, я не мог себя заставить. Повернувшись в дверях, посмотрел на неё краешком глаза. Изгибы тускло-серого в моей постели.
Новый латунный замок сиял передо мной. Я коснулся засова пальцем. Металл был прохладным. Мне хотелось коснуться её: её тёплой кожи, её восхитительно нежной груди.
— Не убивай никого, пока ты там.
— Не убью, — ответил ей.
Она была дразнящей, даже когда не дразнила. Я усиленно пытался найти слова, чтобы спросить у неё то, что хотел.
— Когда вернусь… — я замолчал.
Никогда я не чувствовал себя так неуверенно, так неловко рядом с кем-то. У меня возникло ощущение, будто я обнажил какую-то часть себя, которую не стоило выставлять на обозрение. Меня это раздражало, действовало на нервы. Она действительно волновалась за меня? И почему это имело значение?
— Делай что хочешь, — ответила она.
Чего ещё я мог просить?
Бар, куда я отправился, был переполнен людьми со стороны, где расположился бильярдный стол. На мгновение у меня возникла мысль уйти, но затем я подумал о Кэт и присел на стул в другом конце бара рядом с байкером среднего возраста.
Это будет её первое испытание с замком. Попытается ли она бежать? Перед отъездом я подождал немного внизу, но из комнаты не донеслось ни звука. Она оказалась умнее, чем я думал.
Я не повторю свою ошибку. Один напиток, может, два, а после вернусь.