— Значит вам придётся научиться проигрывать, государь, — усмехнулась она. Это было, пожалуй, дерзко, но энтарх совсем перестал пугать её, после того, как с каждым днём она стала всё ближе и ближе его узнавать, как человека.
— Значит придётся, — он нахмурился, но глаза его смеялись. А Илиана вдруг подумала, насколько улыбка, пусть и одними глазами, может преобразить человека, даже такого сурового, как правитель. — А вообще, просите у меня чего хотите. Я исполню одно ваше желание.
Илиана не поняла, в шутку энтарх сказал это или нет. У неё самой не было сейчас никаких желаний. Разве что… Точно, она попросит его рассказать про отца, но позже, перед свадьбой. А может уже после. А пока…
— Пока у меня не никаких желаний. Так что я лучше попридержу желание, если вы не против.
— Нет, конечно, — улыбнулся энтарх. — Останетесь со мной на чай? После такой напряжённой партии, я, думаю, чай нам не помешает.
— Останусь, — кивнула Илиана. Она и сама была бы не против выпить чая, а с энтархом — вдвойне. Ей было интересно с ним. И говорить и просто молчать. Умный собеседник, достойный противник в ракс. Что ещё нужно?
Через несколько минут слуга принёс им чай и рассыпчатые печенья и поставил всё по приказу энтарха, на тот самый маленький столик для ракса. В окна ярко светило солнце, легкий ветерок играл волосами. И Илиана почувствовала себя почти как дома. Внезапно стало уютно и тепло на душе. Пригрезилось, что отец рядом и всё обязательно будет хорошо, всё наладится. Наверное, каждому нужен такой островок тепла и уюта.
Они пили чай с печеньями и свободно говорили обо всём. О книгах, о партиях в ракс и даже совсем немного о политике. Энтарх вспоминал какие-то мелочи из детства, смешные и доказывавшие, что он такой же человек, как и она сама. А она… Илиана тоже рассказывала о себе. Такая непринуждённая беседа, вовсе не похожая на светский разговор. А главное, им обоим она доставляла удовольствие.
Попив чай, они попрощались, но в воздухе повисла какая-то недосказанность. И вернувшись в свою комнату, Илиана с удивлением поняла, что не хотела уходить от энтарха. Ей давно, со смерти отца, нигде не было так спокойно и уютно, как с ним. Такое ощущение, что она слишком рано повзрослела и все эти годы для неё существовали только понятия долга и чести, она словно и не жила вовсе. А вот сегодня, с энтархом, словно снова почувствовала себя живой. И это было так странно… Илиана даже не хотела думать об этом. Выкинуть из головы, забыть! Потому что то что она сейчас чувствовала пугало её.
Дни теперь подчинялись определённому распорядку — завтракала она сама и после обеда шла к энтарху. Как-то так само собой получилось, что он не звал её, ничего не говорил, но, однако, радовался её приходу. Она это явно видела. Они шли либо играть в ракс, либо прогуливались по саду, пару раз заходили в библиотеку, где энтарх показывал ей, как найти нужные книги. Обедали и ужинали они снова вместе. И вроде та же самая огромная пустынная столовая и тот же самый длинный стол, явно не для двоих предназначенный, но Илиана сейчас не чувствовала неловкости или одиночества за этим столом.
Они говорили с энтархом… Да, пожалуй, обо всем. Она не знала, насколько он с ней был откровенен, да она и не стремилась вызвать его на откровенность, потому что помнила, очень хорошо помнила, ради чего она сюда приехала (иногда ей думалось, что если бы не эта задача, для которой её назначил Картес, он бы ответил энтарху на предложение о свадьбе отказом — слишком она нужна была брату). И если бы энтарх спросил прямо, она, наверное, ответила честно. Но он, к сожалению, или к счастью, даже и не думал о таком.
Время текло вяло. Скоро, не успеешь оглянуться, и кончится месяц. И почему-то при мысли об этом, Илиану охватывала не тревога, а странное чувство, которому она не могла дать названия. А ещё немного пугало отсутствие писем от брата, хотя голубиная почта летала исправно, а магические свитки просто не могли потеряться в пути. Она написала ему уже добрый десяток писем, если не больше, едва ли не каждый день по письму. А от брата получила всего лишь два сухих письма, которых письмами то и не назовёшь, так, скорее короткие послания. И от этого было тревожно. Она не знала, что и думать. То ли брат на неё обиделся, то ли у него что-то случилось. Илиана не знала и боялась узнать. А спросить у Картеса… Ответит ли? Он всегда был таким, с детства. Немного скрытным, себе на уме. Таким уж он уродился. И Илиана всегда принимала это как данность. А теперь вот задумалась…