крепко не держал меня, то одна любопытная черная кошка определенно подпалила бы себе усы. Тем временем Азазель поднес посох к стене. Пламя затрещало, яростно разгораясь, и на каменной поверхности начал проявляться рунический рисунок. Символы вспыхивали один за другим, образовывая большой круг, и, будто живые, раздраженно и зло шипели, когда демонический огонь касался их. - Вот как значит... - от вкрадчивого задумчивого шепота по спине прошел холодок. И я явственно представила, как тонкие нежно-голубые губы изгибаются в надменной усмешке. Азазель презрительно хмыкнул. Огонь в посохе вспыхнул, и фиолетовое пламя стало белеть, раскаляясь. Интенсивный, яркий свет причинял боль. Я зажмурилась, но тут же открыла глаза. Множество голосов, перекрывая друг друга, злобно заговорили на незнакомом шелестящем языке, будто выплевывая угрозы и ругательства, а потом срывались на крик и исчезали. Отчаянные вопли, перерастающие в яростный предсмертный рык. Они доносились издалека, но в то же время рядом. Словно шепот из глубин ада, где корчатся в вечной агонии грешники, ненавидя и проклиная все живое. Господи! Цепенея от ужаса, я вжалась в руку Азазеля. Если бы не его крепко стиснутые пальцы, не дававшие даже пошевелиться, то и вовсе бы запрыгнула на демона и забралась на плечи, спрятавшись под нижние рога и прижимаясь к шее. Символы на стене засветились ярко-алым и, затухая, стали чернеть, а затем один за другим осыпались пеплом. Голоса умолкли. Я облегченно выдохнула. В образовавшейся тишине мой сиплый, устало-печальный вздох прозвучал неприлично громко и выразительно. Сверху послышался смешок. - Какая забавная трусишка, - Азазель ловко перехватил меня за шкирку и поднял вверх, - за этот день ты уже дважды меня повеселила. С усилием поборов желание зажмуриться, я посмотрела ему в лицо, открыто встречая колкий, холодный взгляд. Но напускную браваду спалил задрожавший хвост, что не осталось незамеченным. Чувственная линия мужского рта ехидно искривилась. - Пожалуй, стоит наградить тебя. Его мягкий, тихий голос проникал под кожу, растекался по венам обжигающим ядом. Я невольно сжалась в клубок, поджав хвост-предатель. В свете пламени посоха светлая фарфоровая кожа Азазеля приобрела бело-лиловый оттенок. Фиолетовые блики мерцали в белоснежных шелковистых прядях, отражались в бездонно-черных зрачках, вспыхивая в их тьме танцующими дьявольскими огоньками, растворялись в радужке холодным блеском, превращая сиреневые глаза в аметистовый лед. В груди тревожно кольнуло, сердце пропустило удар. Азазель был так прекрасен, что казался неживым, высеченным из диковинного драгоценного минерала. Его совершенная красота и пленяла и отталкивала одновременно. Я выпала из реальности, наблюдая, как эротично изгибаются лиловые губы, произнося слова, и за белизной зубов в темной влажности рта мелькает темно-фиолетовый бархатный кончик языка. Сами слова не слушала, я их вдохнула. Дыхание демона защекотало усы, а затем нежным теплом медленно заполнило легкие. Наверное, это единственная нежность в нем. Азазель легонько встряхнул меня, похоже, не догадываясь об истинной причине моего оцепенения, и приблизил к своему лицу. Я отвела взгляд, радуясь, что за шерстью не видно, как я отчаянно покраснела. - Обещаю тебе... - сладость в его голосе насторожила, - сегодня можешь больше ничего не бояться. Колючая волна мурашек прошла от хвоста вверх по позвоночнику и разлилась по мышцам противной слабостью. Затихший на время страх вновь запульсировал в каждой клеточке тела. Обещание прозвучало как проклятье. Я вновь посмотрела на Азазеля, не заметив, что инстинктивно сжалась в клубок. И хотя демон в ответ презрительно фыркнул, на губах играла довольная улыбка. Ему нравился мой страх. В его черных расширившихся зрачках я видела отражение кошки с прижатыми ушами и поджатым хвостом. Маленький, запуганный до отчаяния зверек. Горечь поднялась из глубин души и застряла в горле удушливым слезливым комом. Этот мир итак не был ко мне дружелюбен. Я была в нем чужая. Но Азазель решил стать моим персональным адом. Слова слетели с языка прежде, чем я успела осознать: - Ты же чудовище... Как только Элизабет могла тебя полюбить... Тонкие изящные брови демона тут же дернулись и недовольно сошлись у переносицы. Я смолкла, настороженно наблюдая, как уголки мужского рта медленно опускаются вниз, и улыбка сходит с его лица, а в глазах разгорается кровожадное алое пламя. Идеальные черты лица исказила злость, затем мелькнуло сомнение и непонимание. Азазель резко вдохнул, явно собираясь что-то сказать. В этот момент за моей спиной что-то скрипнуло, а затем зашумело. Так громко и неожиданно, что я испуганно дернулась и мазнула хвостом по его губам. Тот раздраженно фыркнул и поморщился, опуская меня вниз. - Потом разберусь с тобой. А сейчас познакомимся с твоей хозяйкой. Боковым зрением, я уловила, как он выпустил посох из рук, и тот растворился в воздухе сизо-черной дымкой. Мгновенно окутавшая темнота показалась холодной, густой и липкой.