- Котенок больше не хочет играть?
Сложно передать всю гамму охвативших меня эмоций от его слов. Однако одна была ярче всех - это желание располосовать лицо, по которому расползалось наигранное, печальное выражение. Не выдержав, я отвернулась и демонстративно села спиной к демону, раздраженно забив хвостом по плите. Это было ошибкой, но я уже столько их наделала, что решающей она точно не станет. Я смотрела на колышущиеся пласты сизого тумана внизу и ждала удара с какой-то обреченной усталостью. Я была готова к змеям, которые свернут мне шею или разорвут на куски, к пламени, которое сожжет до углей. Но только не к тому, что Азазель сам сойдет с трона и возьмет меня на руки.
- Похоже, котенок обиделся, - он поднял меня на уровень своей головы.
Взгляд из-под лениво полуприкрытых век был расслабленно-насмешлив. Но я знала, это обман, он внимательно наблюдает за каждой моей эмоцией.
- Тебе было страшно? - приблизил к своему лицу.
Усы защекотало теплое дыхание. Чуть сладкое, с винными нотками и ароматом незнакомых трав. Я опустила взгляд, чувствуя, как голова начинает кружиться, и меня затягивает в аметистовый омут его глаз на самое дно.
- Тебе... было... больно? - этот вопрос Азазель произнес особенно мягко, почти ласково, делая выразительные паузы и акцентируя каждое слово. Бархатистые интонации голоса проникали в сознание и под кожу, будоражили память воспоминаниями. Произносящие жестокие слова губы соблазнительно изгибались, манили. Так же они нежны в реальности? Какой у них вкус сейчас? Так искушающе близко, чтобы это проверить. Я почти поддалась порыву, но успела опомниться. Поджав хвост, поймала его лапами и укусила за кончик, стараясь болью прогнать наваждение.
Не поведусь на провокацию, и не стану как Элизабет.
Азазель неожиданно рассмеялся. Томное выражение мигом слетело с лица, уступив место привычной высокомерной насмешке. Перехватив меня за живот, он вернулся на трон и положил к себе на колени. Рука властно легла на шею, прижимая и сдавливая.
- Ошейник нам больше не понадобится. Правда, котенок?
Вопрос не требовал ответа. Ответом были острые демонические когти, которыми ласково провели по моему горлу.
Глава XXIX
Я не помнила, как заснула. Было ли это магическое воздействие или следствием перенесенного стресса, но закрыла глаза, ощущая поглаживания руки Азазеля, а в следующий момент поняла, что лежу не на теплых коленях, а мерзну на холодном каменном полу, и нос щекочет противный металлический запах. В памяти вспыхнула оторванная голова приспешника ведьмы и его неживой пронзительный взгляд. Я резко распахнула глаза, испуганная мыслью, что снова оказалась в алтарной комнате, и меня тут же поглотила темнота. Растерянно поморгав, потерла мордочку лапой. Лапа, значит, кошка. Ничего не вижу. Сердце испуганно екнуло. Где я?
С усилием подавив зарождающийся страх, села, обвив себя хвостом, принюхиваясь и всматриваясь в черноту. Я ожидала, что во тьме вот-вот вспыхнут фиолетовые угольки глаз, но... ничего не происходило. Прислушалась к себе - ощущение присутствия Азазеля исчезло. Ошейника не было. Очередная игра демона, или же новый виток кошмара, в который я переместилась сама?
Место пахло незнакомо. Воздух сухой и прохладный - определенно не под землей. С подземельем ведьмы его роднил только тошнотворный аромат свернувшейся крови и оглушающая тишина. С одной стороны, внезапное одиночество давало необходимую передышку и возможность обдумать произошедшее, с другой - обволакивающая немая темнота пугала. В какой-то момент мне показалось, что по полу проходят голубоватые всполохи. Я прищурилась, однако уже ничего не увидела. Обман зрения? Желание выбраться на свет приобрело панические оттенки. Сны с каждым разом становились более продолжительными и более изощренно жестокими. Обследовать незнакомое жуткое место не хотелось совершенно. Выхода может и не быть, а вот неприятности на хвост, как показал опыт, всегда найдутся. Я прикрыла веки. Мне нужна лисица, да и на полянке светло, тепло и приятно пахнет.
Образ зеленого островка диковинных одуванчиков получался крайне мутным, словно приходилось пробираться к нему через густой, вязкий туман. Хвост раздраженно-нервно задергался. Это единственный выход, сдаваться нельзя. Я глубоко вздохнула и снова сосредоточилась. Виски сдавило от напряжения. Картинка всколыхнулась и приобрела четкость. Получилось! Мысленно рванула к солнечной лужайке, но радость длилась всего один удар сердца. Бум! Пол под ногами вспыхнул ярким светом, и тело пронзила острая парализующая боль. Крик так и застыл комом в горле - сознание ухнулось в небытие, как в пропасть: легко и быстро.