Он не кричал, но у меня мурашки пошли по телу. Солнце спряталось за тучи, и тьма сгущалась прямо над головой Ольшанского. Не знаю, мог ли он ударить женщину, но сейчас явно сдерживался, чтобы не встряхнуть меня за плечи. Новый статус, значит? Решил, что я в жены ему набиваюсь? Да, неслыханная дерзость со стороны секретарши. Возомнившую о себе невесть что, девицу нужно поставить на место.
- Я хочу, чтобы меня не касались проблемы, на которые я не подписывалась. Я хочу спокойно ходить по городу, а не ждать, что из-за любого угла может появиться господин Адамиди, разгневанная Альбина или желающий выяснить отношения Эдуард Эрих-Герцен. Я хочу работать, в конце концов, а не бояться, что каждый разговор подслушают, а потом используют против меня. Я просто хочу нормально жить! Это так сложно?!
Я не удержала спокойный тон до конца фразы, сорвалась. На нас обернулся бариста и две официантки. С ножами мы друг на друга не бросались, поэтому персонал тут же отвернулся обратно. «Милые бранятся, только тешатся». Это как посмотреть. Любая ссора открывала пропасть между людьми. С каждым горьким и обидным словом она становилась шире на один шаг. С каждым несправедливым упреком еще на один. Я не влюблялась раньше и не представляла, как можно прожить с одним человеком всю жизнь? Если ссориться каждый день, то к старости с разных концов пропасти будет невозможно разглядеть друг друга. Не поэтому ли после золотой свадьбы супруги спят в разных комнатах?
Я чувствовала взгляд Ольшанского, но не могла к нему обернуться. Лицо горело. Любые эмоции нужно держать при себе, толку от них нет. Еще немного и снова корвалол придется пить, а ситуация не сдвинется с мертвой точки. Есть контракт и его нужно исполнять. Молча. Без истерик.
- Кристина, - тихо позвал Сергей и взял меня за руку. Пальцы вздрогнули. Я подавила детское желание вырваться и убежать, сказав себе, что год ничего не смогу изменить. Только год. Нужно подождать. – Кристина, - со вздохом повторил Ольшанский и сжал мои пальцы крепче. – Извини, я забыл, как долго женщины переживают страх. Демис хотел тебя напугать и у него получилось. Ты теперь не веришь, что я смогу тебя защитить? Боишься, что его извращенная проверка повторится, и я снова останусь в стороне? Нет, этого не будет. Я обещал тебе охрану, но мы сделаем по-другому. Я поселю тебя в своей городской квартире. Буду каждый день забирать тебя на работу и отвозить обратно. Там элитный жилой комплекс. Закрытая территория, охрана, камеры видеонаблюдения и очень внимательное отношение ко всем непрошеным гостям. Демис близко не подойдет к тебе, а фиктивному тестю я объясню, что спасаю женщину от преследований неадеквата. Хотя вообще не думай об этом. Я придумаю, что сказать. Ты согласна?
Я не знала, как ответить. Ладонь Ольшанского стала горячей. Теперь я тем более боялась поднять взгляд, чтобы не увидеть безумия или издевки в его глазах. Еще одной подколки ехидным тоном. Невозможно поверить в искренность такого предложения. Даже в сказке про Золушку было по-другому. А в моей параллельной реальности принц оставлял нищенке свой дворец и всю королевскую конницу.
- Где же вы будете… где же ты будешь жить?
Он вздрогнул. Впервые с момента нашего знакомства. На одно мгновение, но мне хватило, чтобы заметить, как сжал и отпустил мои пальцы.
- У меня есть загородный дом. По пробкам до работы тяжело будет добираться, но я решу и эту проблему. Вернемся из командировки, заедем к тебе, ты соберешь вещи. На пару недель примерно. Как в отпуск. За это время я улажу конфликт с Адамиди. Обещаю. Верь мне, пожалуйста, и ничего не бойся.
14.3.
Отвечать стало еще тяжелее. Бог с ним с Адамиди, мне предлагали поселиться в чужом доме. Пользоваться плитой на кухне, ванной комнатой, разложить вещи на полочки в шкафах – и все это в отсутствии хозяина. Да я на диван не смогу сесть, не то, что туалетом воспользоваться. Лучше уж гостиница. Туда тоже посторонних не пускают.
Я открыла рот, чтобы возразить, но, подняв голову, встретила взгляд Ольшанского. Директор Глобалбанка был счастлив. Светел лицом, весел и доволен собой. Он решил, что я согласна? Радовался, что поставил галочку «сделано» напротив еще одного пункта в списке проблем? Собственным комфортом ведь пожертвовал. Одним или даже двумя часами утреннего сна. Все для того, чтобы две недели заниматься только Демисом и не отвлекаться на мои приступы паники? Да, спокойствие дорого стоит, тут не поспоришь, но поступок Сергея все равно казался безумным. Слишком щедрым. Слишком отчаянным.