Хоть где-то небо прояснилось, и солнце выглянуло из-за туч. Я прижалась к груди Сергея и почувствовала, как гладит по спине. Наконец, расслабился. Стал вальяжным, как сытый кот. Захотелось поцеловать его. Ощутить кожей, так ли уж велико бедствие со щетиной? Я не стала себе отказывать. Уже через мгновение вкус апельсина таял на губах. Прохладный, как кубик льда, и сладкий.
Сергей убрал бокалы в сторону и усадил меня на колени. Махровая ткань халатов собралась в жесткие складки. После первой ночи все изменилось. Я вволю фантазировала, как наливается тяжестью мужское достоинство подо мной. Каменеет и становится горячим. Уже не разобрать, где комок ткани, а где он. Я попробовала слово на вкус и мысленно произнесла. Член.
- Ты в купальнике? – тихо спросил Ольшанский и завел руку под мой халат.
Волна жара опалила спину и выступила румянцем на щеках. Проклятье! Мы в хамаме! Шторки хоть и плотные, но вдруг кто-нибудь зайдет? Я выгнулась и попыталась спуститься с коленей, но Сергей не пустил.
- Тише. Мы не делаем ничего такого. Пока.
Это-то и пугало больше всего. Теплая ладонь Ольшанского добралась до резинки белья. Не сплошной купальник, но снять все равно будет сложно. Я вдруг услышала шум за шторами и поняла, насколько мы близко к остальным гостям.
- Может, в номер пойдем?
- Нет, - протянул Сергей и запустил палец за резинку, - мы же хотели погреться.
Я плавилась от жары. Белье стесняло грудь, халат казался душным. Справа от нас кто-то обсуждал, как хорошо на Мальдивах. Вода в бассейне чудесная. Настолько, что не хотелось к морю. А я сжала плечо Ольшанского и переживала, что наши силуэты видно, как в театре теней. Мамочки, а если он захочет взять меня прямо здесь?
- Попка у тебя восхитительная. Невозможно удержаться. Но я не стану испытывать тебя. Слишком много адреналина для второго раза. Пойдем в номер.
Я выдохнула с благодарностью и положила голову ему на плечо. Думала, как буду идти. Между ног мокро и очень жарко. Стыд никуда не делся, но приобрел особый оттенок. Я знала, что меня ждет, и смущалась уж от того, как сильно этого хотела.
- Бокалы, – напомнила я.
Ольшанский распахнул шторы и взял меня под локоть.
- Их уберут. Забудь. Пять минут у тебя, чтобы переодеться. И ни мгновением больше.
Отпустил он меня не сразу, задержал ладонь на бедре. Я не видела, куда иду. Бортик бассейна, голубая вода, белые цилиндры свернутых полотенец и разбросанные лепестки цветов проплывали, как во сне. Я с трудом заметила темную дверь в раздевалку и успокоилась, только прижавшись лбом к холодной дверце своего шкафчика.
Наваждение. Почти безумие. Как взрослые люди справляются с желанием, если оно такое? Господи, теперь я понимала шутки мужчин, что они могли думать только одной головой. Сознание подергивалось туманом, ощущение собственного тела полностью менялось. Я казалась себе легкой и грациозной, а ходила, наверное, как уточка, вперевалку. Белье промокло насквозь. Серьезно? Это тоже не шутки? Я боролась с желанием переодеться в сухое и убеждала себя, что все нормально. Дышать нужно глубже и ровнее. Быстрее одеваться, пока кто-нибудь не спросил: «Девушка, вам плохо?» Мне обалденно. А скоро станет еще лучше. Я вернула халат, тапочки и вышла в холл Марриотта.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов