- Завтра утром будет совещание по проекту, я хочу, чтобы вы писали протокол, - безжалостно распорядился Ольшанский, обернувшись ко мне. – Ваше место у торца стола, так вы будете видеть всех.
И единственная буду сидеть к директору лицом, когда все остальные боком. Но он прав, обзор максимальный. Я хотела уже сейчас занять положенное место, чтобы привыкнуть, на ходу развернулась и услышала в спину:
- Вы любую мою фразу будете воспринимать, как руководство к действию? Кристина, совещание завтра, сейчас нет нужды разбегаться по разным углам кабинета. Садитесь вот сюда.
А как его иначе воспринимать? Он не разговаривал, он командовал. Еще и жестом показывал место, как дрессированной собаке. «Апорт, Кристина!» «Кристна, фу! Место!» Хорошо хоть имя запомнил. Отчество, кажется, даже не пытался.
Я села за стол на расстоянии вытянутой руки от него и замерла. Ольшанский шумно выдвинул ящик стола, вынул из пачки пару бумажных салфеток и положил передо мной. – Где ваш ежедневник?
Черт, дома! Я не знала, что директор с порога начнет меня инструктировать и даже листов с ручкой из приемной не взяла. Не пальцем же на столе писать! Еще сидела такая с видом отличницы. Не хватало руки на парте сложить.
- Извините, пожалуйста, я сейчас принесу.
- Отставить, - резко выдохнул Ольшанский, и я застыла, не успев до конца разогнуть спину, чтобы встать. – Кристина, меня это начинает раздражать. Перестаньте прыгать и бегать. Слушайте, что вам говорят.
«Есть», - хотелось ответить по-военному, но я промолчала. Сидела красная, от прилива жара, и боялась на него смотреть. Все из рук валилось, круглой дурой себя выставила. Публичное раздевание со слезами и так мне в плюс не пошло, а теперь я окончательно потеряла шанс доказать, что являюсь хорошим специалистом. Вместо этого Ольшанский думал, что я - истеричная девица, пытающаяся заработать денег не мозгами, а другим местом. Господи, как же стыдно!
- Ежедневников у меня хватает, - уже гораздо тише и спокойнее сказал директор. – Вам все равно понадобится новый. Держите.
Из другого ящика он достал темно-серый ежедневник с эмблемой банка. Я только прикоснулась к обложке, как сразу поняла, что она кожаная. Очень мягкая, гибкая и приятная наощупь. Первая страница ярко-оранжевая и вторая эмблема уже производителя ежедневников. Made in Italy, чтоб меня.
- Спасибо, - пробормотала я, открывая подарок на странице с сегодняшним днем.
- Итак, встречи в банке планируются через специальное приложение, - начал рассказывать Ольшанский, а я записывала. – Вам придется создавать проекты встреч, контролировать явку участников, следить за всеми нюансами и оперативно менять комнату или офис, чтобы все поместились, и было удобно добираться. На счет внешних встреч будете созваниваться с партнерами. Сегодня у меня таких две: «СтройСити» в час дня и «Новоком» в три.
Контактных лиц он не называл, телефоны не диктовал. Предполагалась, что я сама чудесным образом со всем разберусь или спрошу у кого-то еще. Хорошо, так и сделаю. На прошлой моей работе директор свой график планировал сам, и это было первой сложностью здесь. Кроме того, я не выполняла личных поручений, вроде «забрать костюм из химчистки» или «отвезти любимую собачку жены к ветеринару». А девочки на форуме секретарей рассказывали, что бывает и такое. Зато нескучно, попа не болит от сидения на стуле и каждый день не похож на предыдущий. Кстати, о жене. Не удивлюсь, если у Ольшанского она была и ничего не знала о контрактах, которые он заключал с сотрудницами.
- А послезавтра я лечу в Новосибирск, - продолжил разговор директор. – И вы со мной, Кристина. Потрудитесь заказать себе билеты на тот же самый рейс и забронировать номер в гостинице. Иначе будете спать со мной на одной кровати.
Я чуть ручку не уронила и в животе снова неприятно похолодело. Я не ослышалась? Он недавно спрашивал, готова ли я исполнять контракт, а теперь угрожал так, будто это наказание? Если не справлюсь, то буду спать. А есть другой вариант? Или он снова меня проверял?
- Хорошо, Сергей Геннадьевич, - тихо ответила я и записала «Гостиница. Новосибирск» в ежедневник.
2.4.
Больше он меня не задерживал и новых поручений, слава Богу, не давал. Того, что есть, мне пока хватит. Я закрыла ежедневник и вышла из кабинета.
В коридорах офисных зданий не бывало сквозняка. Воздух казался стоячим болотом со специфическим запахом ковролина после влажной уборки и безумной смеси духов. Древесные, цитрусовые, шипровые. Даже если в офисе работали аллергики и всех об этом предупреждали, всегда находился любитель вылить на себя за раз половину флакона, а потом благоухать весь день. Можно было по шлейфу запаха определить, в каком кабинете он работает. Как скунс метил территорию. Я зажмурилась, мотнула головой, отгоняя навязчивый запах, и села за свой стол.