— Лишнего кинжала не найдется? — уточнил Эванеску у принца.
На что тот повернулся и с полнейшей искренностью спросил:
— Зачем тебе? У нас охраны десять человек. Считай, мы просто едем на небольшую конную прогулку.
Мараик скрежетнул зубами, теперь стало ясно, что принц ему все-таки полностью не доверяет. Ладно, как говорится, еще не вечер, втираться в доверие Шустеру не привыкать.
Отряд ехал слаженно и практически бесшумно. Сначала по уже знакомой дороге, затем, свернув в лес, по проселочной. Темп принц задал не слишком быстрый, поэтому Шустеру было несложно держаться в седле. Хотя… Алекс уже предвкушал, какой раскорякой он встанет завтра с постели, с непривычки-то.
Лес, обступающий дорогу, выглядел словно гигантская нависающая волна. С той лишь разницей, что она не заканчивалась. Лунный свет сюда практически не проникал, едва-едва попадая в щель межу почти сомкнутыми над дорогой зелеными гребнями. Шустер ни черта не мог рассмотреть и уже множество раз пожалел, что не захватил с транспортника рюкзак с самым необходимым. Прибор ночного видения сейчас бы пригодился, как никогда.
— Далеко до границы? — шепотом спросил Эванеску, стараясь, чтобы его голос не сильно выделялся на фоне шелеста листьев, потрескивания насекомых, уханья совы и других естественных звуков.
— Мы едем по ней, — так же тихо ответил Анарион, жестом приказывая молчать.
Еще около получаса отряд продвигался в тишине. Потом ведущий поднял руку, призывая остановиться. Из-за темноты и своего места в середине колонны Шустеру было не разглядеть, что там впереди происходит. Но, увидев, что Анарион спешивается, он тут же спрыгнул следом. В кольце охраны они с принцем прошли вперед процессии. В тусклом свете луны на дороге лежало четыре трупа.
Глава 7
Видимо, здесь была засада, потому что, судя по позам и лицам, нападения князь с отрядом не ожидали. Всего один из охранников успел выхватить кинжалы. Князь Серебряного Ручья был убит прямым попаданием стрелы в сонную артерию. Один из телохранителей — тоже стрелой в горло. Повреждения двух оставшихся не были такими явными, но изломанные тела намекали на ту самую уловку с воздушными пассами, которую Шустеру уже удалось увидеть при посадке.
— Эти двое убиты с помощью Силы, — ответил принц на невысказанное Эванеску предположение. — Значит, нападавшие не бродячая банда, а такие же эльфы. Скажите, лорд, как часто князь самолично выезжал на осмотр границ? — обратился Анарион к сопровождающему отряд управляющему Серебряного Ручья.
— За многие годы впервые, — сокрушенно пробормотал тот, не сводя взгляда с трупов.
— А сколько обычно человек в патруле?
— Шесть…
— Смотри, Мараик, князь впервые за долгое время отправляется в дозор сам, причем всего с несколькими людьми. Один из которых — начальник стражи, а значит, с особо приближенными. Что бы ты подумал?
Вывод напрашивался сам собой, Шустер его и озвучил:
— Что князь намеревался с кем-то встретиться на границе и переговорить строго конфиденциально.
— Во-от! И это в тот день, когда как раз прилетаешь ты. Но князь мчится во весь опор не на встречу с много лет назад пропавшим племянником, а совсем в другую строну, в объятья смерти, — по лицу рассуждающего принца скользили ночные тени, что делало его облик значительно старше. — Я бы предположил, что твоему дядюшке нужно было срочно с кем-то поделиться информацией или посоветоваться… И на границе с Ясеневым Лесом я вижу только одного претендента — его захватчика Бериана Морвэна. Конечно, без доказательств, это лишь мои домыслы, но король о них непременно узнает… А сейчас грузите трупы на лошадей и давайте выдвигаться назад.
Обратный путь занял больше времени. Хотя, возможно, потому, что Шустер с непривычки уже изрядно отбил задницу о седло и только и мечтал о том, как оказаться где-нибудь в горизонтальном положении и отрубиться. Судьба «дядюшки» его волновала меньше всего, хотя… если принц прав и князь Серебряного Ручья был в сговоре с убийцами семьи Мараика, не удивительно, что Эванеску дал деру. Тогда он тут был не жилец. Теперь же Шустер со своим опытом, навыками и поддержкой принца, пожалуй, очень даже сможет здесь развернуться. И как будто в подтверждение его мыслей Анарион с усмешкой произнес: