— Что? О чем ты недоговариваешь? — прищурилась Мэдисон, и мне тут же захотелось уединиться с ней.
— Я хотел тебя много лет.
Судя по выражению лица, она не понимала, о чем речь.
— Но…
— В первый раз, когда я приехал навестить родителей после их переезда, ты загорала в саду.
— О, — Мэдисон широко открыла рот.
— С тех пор я постоянно фантазировал, как трахну тебя. Но ты была ребенком, — я покраснел от стыда.
Мэдисон лихорадочно сглотнула, и если бы не стол, я бы увидел ее сжатые бедра.
— Я приезжал снова и снова, только чтобы понаблюдать за тобой. Но я не мог к тебе прикоснуться. Ты была слишком молодой, слишком чистой, — помолчав, я вспомнил былые времена, и мой член напрягся под ширинкой. — Затем ты вошла в кабинет и стала еще более неприкосновенна.
— Но ты все равно прикоснулся ко мне.
— Я не устоял, милая. Ты мучила меня годами. Я больше не мог сдерживаться.
Посмотрев на ее напряженные соски, натягивавшие ткань тонкой блузки, я пододвинулся ближе.
— Что ты…
Мэдисон замолкла, когда я провел кончиком пальца по ее ноге вверх и вдоль края трусиков.
— Мне хочется узнать, такая ли ты сейчас влажная, как я думаю.
— Ох.
Скользнув под кружево и войдя пальцем в Мэдисон, я обнаружил ее истекавшей от возбуждения.
Она тяжело задышала и сжала мой палец, но тут подошла официантка. В глазах Мэдисон промелькнула паника, однако я не убрал руку.
— Что будете заказывать?
Ни один из нас не посмотрел меню, поэтому я выбрал первое, что увидел.
— Пару гамбургеров, картошку фри и два клубничных коктейля.
Официантка была слишком увлечена оформлением заказа и не обращала на нас внимания, что не мешало Мэдисон нервно ерзать на стуле от малейшего движения моего пальца.
— Ты не можешь, — прошептала она, как только официантка ушла.
— Милая, это еще цветочки. А теперь скажи, сможешь ли ты вести себя тихо, если я заставлю тебя кончить?
— Здесь? — взгляд ее широко распахнутых глаз заметался по закусочной и остановился на нескольких посетителях, сидевших в паре столиков от нас.
— Прямо здесь, — введя палец глубже, я изогнул его, задевая нужную точку.
Судорожно вдохнув, Мэдисон запрокинула голову.
Когда она задрожала от приближающегося оргазма, я склонился к ее уху.
— Давай. Только никому не говори, что кончила мне на пальцы.
Киска сжалась, и Мэдисон тихо хныкнула. У меня напрягся член, тоже желавший разрядиться.
Высвободив пальцы, я поднес их ко рту и под ее обжигающим взглядом дочиста облизал.
— Милая, ты на вкус как рай, — от моего комплимента у нее заалели щеки. — Когда ты краснеешь, я хочу зайти с тобой еще дальше.
Потупив взор, она возилась с салфеткой, пока официантка не принесла нам коктейли. Я неотрывно наблюдал, как Мэдисон сжимала губами трубочку и пила сладкое молоко.
— Черт возьми, Мэдисон. Ты хоть представляешь, как сильно я хочу приказать тебе сейчас же опуститься на колени?
Тут же прекратив пить, она округлила глаза.
— Я не думаю… — Мэдисон испугалась, и я поспешил ее успокоить.
— Сейчас я воздержусь. Но не думай, что однажды не прикажу.
Мы сидели в тишине и остро ощутимом сексуальном напряжении. Я отчаянно пытался тянуть время, но огромная гора работ, ожидавших оценок, вынудила меня завершить наш маленький обеденный перерыв.
— Где тебя высадить? — спросила Мэдисон недалеко от Ок-Риджа.
— Поезжай до дома, оттуда я дойду пешком.
— Что? — изумилась она. — Но нас могут увидеть. Будет подозрительно.
— Мы живем на одной улице. Будет подозрительнее, если мы начнем избегать друг друга, — возразил я, не позволив ей сделать из мухи слона.
— Дело не в том. Мы не должны быть вместе.
— Мы вместе, — сказал я немного резче, чем планировал, и Мэдисон повернулась посмотреть на меня.
— Вместе?
— Останови машину.
Несколько секунд спустя она припарковалась на обочине. Повернувшись к Мэдисон, я обхватил ладонями ее лицо и посмотрел ей в глаза.
— Ты моя, — заявил я. — Что бы ни случилось, ты должна об этом помнить, — она смотрела на меня сквозь слезы. — Понимаешь?
— Но что насчет…
— Мэдисон, мне похрен. Меня волнуешь только ты. Наверное, я влюбился в тебя сразу же, как только увидел в том белом маленьком купальнике. Тогда я не мог к тебе прикоснуться. А сейчас? Сейчас ты моя.
Вытерев большими пальцами ее слезы, я наклонился к ней и поцеловал.
— Моя, — прошептал я.
Она кивнула, и я почувствовал на своей коже еще одну соленую каплю.