Хм, прозвучало как угроза!
— А я давно не адептка академии, — почти радостно оскалилась я, злорадно хохотнув для пущего антуража. — У меня нет своей комнаты!
— Сомелье, ты… — чуть не зашипела магистр Тиас. Но как-то слишком быстро взяла себя в руки и, глубоко вздохнув, даже улыбнулась. Криво, конечно. Но улыбнулась. — Хорошо. Поговорим в моей комнате. Это тебя устроит?
— Да мне пофиг, — машинально цитируя одного моего ушастого друга, пожала плечами. И, подумав немного, решила все-таки пойти на уступки. Толку здесь торчать? — Хоть к кракену на озеро. Мне уже всё равно.
Куратор «тактично» промолчала. Да и то, как я подозреваю, лишь потому, что коридоры административной башни не являлись лучшим местом для подобных разговоров.
Кстати, не смотря на ранний вечер, здесь действительно было многолюдно. Мой появление-таки произвело фурор!
После глобального ремонта летом, если мне память не изменяет, личные комнаты преподавателей перенесли в общежитие, отдав им по целому верхнему этажу каждого корпуса: мужского и женского соответственно. В административной башне остались только личные кабинеты: полноценная городская администрация получилась, епт! Правда, на входе не стоял суровый охранник или вредный комендант — несчастные будущие маги и без того старались ходить на цыпочках меж тяжеленых дубовых дверей с замагиченными железными клепками.
И только в одно место веселый студенческий сброд несся, презрев все приличия и инстинкт самосохранения. Естественно, это была столовая, вход в которую находился аккурат неподалеку от выхода на жилые этажи преподавательского состава. Собственно, можно часами бродить по территории академии и не вписаться ни в одного из сокурсников. Но в данном случае, как говорится, место встречи изменить нельзя!
И по закону подлости, на перекрестке коридоров, как раз состоялось явление Сомелье народу. И, может, будь я в обычном виде, в форменном ученическом мундире, орава вечных голодных проглотов меня не заметила бы. Но я вся такая в белом: штанишки в обтяжку, свободная рубашка из эльфийского шелка, которая не пачкается и не мнется, на голове косички, на босых пятках свежая лесная грязь и темно-зеленая трава меж пальцев, а на бледной морде — высшая степень уныния.
Ясен пень, моя загадочная (то ли стукнутая, то ли сказочная) персона вызывала куда больший интерес, чем куриные отбивные со свежим зеленым горошком на ужин!
А я их умопомрачительный запах, между прочим, тоже чуяла. Вот только мне, увы, ни хлеба, ни зрелищ даже не потрудились предложить!
Гады. Министерства образования на них нет!
— Сомелье? Это Сомелье?
— Вот упырь… Точно она!
— Где же она была?
— Да, ладно, где! Зачем она вернулась?!
— Сомелье? Лап, мы тут, видишь?
— Киса, мы скучали!
А вот после последних двух заявлений я не знала, то ли рыдать мне, то ли смеяться от счастья и искренней радости в двух знакомых мужских голосах. Вот только два наших вечных дебошира-двоечника, Глен и Кокс, уже успели в первых рядах нырнуть в распахнутые двери столовой, а выйти не сумели, ввиду образовавшейся человеческой пробки на пороге. И были вынуждены только громко орать, подпрыгивая и активно махая руками.
И, пожалуй, только они действительно были рады меня видеть. Две рослые фигуры, одну сереброголовую, вторую с крылышками, я, к сожалению, заприметить не успела. Куратор, не собирающаяся распыляться на приветственные речи, за шкирку утащила меня в нужный коридор, хлопком железной двери отрезав все неприятные расспросы.
— Ты нынче не популярна, Лесинья.
— Тоже мне, адмирал «ясен хрен», — пробурчала себе под нос, сунув руки в карманы. И чуть громче добавила. — Меня и так не особо любили, стараниями Лютеции. А после осеннего бала я вообще, персона нон-гранта. Эпичнее самоубийства, чем возвращение в академию не придумаешь, да-а-а.
— Бестолочь, — куратор неожиданно, повернувшись, отвесила мне слабый, но обидный подзатыльник в воспитательных целях. — Князь три шкуры спустит с тех, кто посмеет коснуться тебя. Неужели ты еще этого не поняла? Он дорожит тобой. Сомелье. Чего бы ты там себе не напридумывала.
— Вот только не надо, — неприятно хмыкнула, вот вообще не горя желанием разговаривать об одном хвостатом самодурстве и наших с ним… ну, с натяжкой назовем это «отношениями»! — И вообще. С каких пор Темные Властелины соперники глупым ревнивым бабам? Размажут и не заметят.
— Не льсти им, а? — саркастично посмотрела на меня самая не ревнивая «баба» всея академии. И распахнула передо мной одну из дверей, множество которых, абсолютно одинаковых, виднелось в длинном коридоре последнего этажа. — Да и чтобы тебя размазать, нужно сильно постараться. Заходи давай, иномирянка бессмертная моя.