– У меня мама была из грамотных, правда, не говорила, где обучилась. – Быстро-быстро защебетала сия птичка. – Меня она так и не научила, но говорила всегда складно, а я за ней старалась. Потом в жизни пригодилось, когда играть приходилось. Верят легче и все такое, вот.
Это она начала отвечать на заданный в начале разговора вопрос, решив задобрить меня и отвлечь от мыслей о всяких нехороших вещах. Пришлось признать, что у нее получилось меня успокоить, после чего развеять сформированную из материи снов бензопилу. Естественно, работающую и гудящую.
– Язва. – Припечатываю, как будто приговор в суде выношу и одновременно диагноз в медицинскую карту ставлю. – Законченная язва, напрочь лишенная совести и самосохранения.
– Подлый и коварный поработитель. – Тем же тоном отвечает она. – Приворожил меня сразу и наповал, а сам даже драть не собираешься. Или… тебе не бабы нравятся, а мужики? Ты только скажи, я вполне могу воспользоваться своей новой способностью и привести… Не вышло, да?
Последнюю фразу она произнесла уже без наигранного смущения и понимающего прищура, а вполне нормальным тоном. Будет она еще мне тут троллинг устраивать!
– Цыц, девка! – Корчу зверскую рожу. – Я не велся на такие шутки уже после первых двух недель на бордах, а ты меня еще на моем поле переиграть планируешь? Наглости тебе не занимать!
Вестись, конечно, не велся, но первые две недели полыхал только так. Впрочем, в интернете так со всеми – пока не получишь прививку, нормально общаться с населяющими сеть дегенератами и моральными уродами не сможешь. Особенно, если ты сам такой же.
Смотрю на опять состроившую всю из себя «послушную скромницу» Тарию, разве что ножкой не шаркающую (и то, потому что сидит в кресле), после чего неожиданно для самого себя улыбаюсь и негромко смеюсь. Признаю, эта перепалка изрядно подняла мне настроение, которое за долгие недели молчания, когда единственной собеседницей, пусть и молчаливой, была Ыгра с ее «Ы», было далеко не на высоте. Тария тоже засмеялась, не выдержав театральную паузу и разрушив образ скромницы, столь тщательно ей построенный.
– Ладно, чего бы ты хотела увидеть? – Успокоившись, я возвращаюсь к прежнему курсу.
– Давай все, что есть. – Хитро ухмыльнулась наконец-то оттаявшая девица. – Посмотрю, заодно и скажу.
– Ну, леди, вы сами напросились…
Разошелся я не на шутку, показывая все, что только мог, выжимая из своих способностей самый максимум. Мне действительно хотелось продемонстрировать свои умения, дабы похвастаться, скрывать не стану. Да и надежда на то, что мои художества Система расценит достаточно позитивно, чтобы поднять последнее деление в не до конца освоенной способности тоже играла свою роль.
И я творил, как никогда ранее.
Я показал ей подземный город, посещенный мною, но откатив его во времени до тех лет, когда он еще был населен живыми и дышащими существами, а не стал огромным некрополем. Пусть многое и пришлось додумывать на ходу, но основа у меня была, как и высокая концентрация с больной фантазией.
Мы сидели во все тех же мягких креслах, а мимо нас проносились величественные залы, полные света и людского шума, таинственные коридоры, покрытые тайными знаками, смеющиеся люди, идущие по своим делам. Я провел восхищенно, без всякого притворства, смотрящую по сторонам женщину к подземному водоему, в котором не было никаких чудовищ, только кристально-чистая вода. Она даже встала из кресла (предварительно уточнив, не опасно ли это), смочив этой водой руки. И попытавшись меня обрызгать!
Не стал ее расстраивать, позволив себя намочить, после чего принял ответные меры – под конец пришлось корректировать сон, чтобы высушить нас обоих. Зато было, вне всяких сомнений, весело, едва ли не впервые с момента моего прибытия в Край. Именно весело и по-доброму смешно. Этому миру вообще не хватает хороших шуток, да.
Следом за этим я показал ей центральный зал, где сейчас сидел злобный Спектр, только без разрушений и запустения. Переливающиеся нити всевозможных чар, гравюры и барельефы, до зеркального блеска надраенный пол и сотни бликов от магических ламп, превращающие помещение в живую сказку.
Я показал ей самые красивые лесные пейзажи, избежав демонстрации населяющих эти леса зеленокожих. Показал рассветы у реки, когда небо становится кроваво-алым, а ветер развевает волосы на голове, словно ты стоишь на носу корабля.