Вау, да эта старушка мне все больше нравится. Она и без моей помощи этих дур от души унижает.
7.3
Обед заканчивается на минорной ноте. Все рассасываются из кухни. Ника, Лада, даже Тёма сваливает. Остаемся я и бабуська.
Кручу в руках телефон, наблюдая, как она тусит у плиты.
— Тебя отец за длинный язык из дома сплавил?
— Ха-ха. За плохое поведение. Сначала по роже съездил, а потом решил подключить дополнительные меры воспитания.
— А мать твоя где? — Баб Сима кладет тарелки в посудомойку.
— Она сторчалась.
Вытаскиваю одноразку (прим.автора. - курительное устройство) и затягиваюсь.
— Чего?
— Наркоманка, говорю. Отец лечил, а потом в какой-то момент притащил домой вашу дочку и про мою маму забыл.
Выдаю обыденно. Тема мамы для меня не табу. Она правда давно потеряла ориентиры. Но отец… Он ее просто бросил. Она тогда на поправку шла, почти полгода без единой дозы, а когда узнала, что он женится, ее снова сорвало.
— Ладка его из семьи, получается, увела?
— Ну, фактически нет. Мои родители до ее появления развелись.
— Ясно.
— Слушайте, ни вам, ни мне все это перевоспитание на хер не надо. Давайте будем просто мирно сосуществовать. Я не доставляю вам лишних проблем, а вы говорите моему отцу, что все прошло идеально. Я понимаю Ладку, она хочет перед отцом выслужиться, вот и строит из себя мамочку, но вы-то гораздо умнее.
— Все серьезно у них, думаешь? — Баб Сима кладет полотенце и садится на противоположную сторону стола.
— Ну, пока он себе помоложе не найдет, ваша дочь будет миллионершей. Так что советую ей делать финансовые накопления, чтобы потом с голой жопой не остаться.
— Язык бы тебе оторвать. Так ненавидеть отца.
— А за что его любить? — приподнимаю бровь. — Кровные узы ничего не значат. Вы от своей дочери тоже не в восторге.
— Чтоб ты понимал?! Иди уже отсюда.
Пожимаю плечами и следую ее «совету» — ухожу.
Первым делом заглядываю в свою комнату. Кровать, тумбочка, комод какой-то доисторический и куча моих чемоданов. Даже шкафа нормального нет, чтобы все повесить. Но это я исправлю.
Через полчаса оплачиваю свой заказ и выдвигаюсь на разведку. Где тут Никина комната?
Поднимаюсь по лестнице наверх, встречая по дороге воркующую парочку. Они приветливо со мной здороваются. Киваю.
Осматриваю коридор второго этажа. И где тут может жить Ника?
— Малинина, — бормочу себе под нос, — ты где?
Будто по волшебству, дверь в самом конце коридора открывается. Глупость переступает порог, а заметив меня, быстренько вбегает обратно и захлопывает дверь.
— Значит, вот где ты прячешься?! — говорю через дверь. — Открывай давай. Забыла про наш уговор?
Ника мешкает. Заставляет ждать. Минута, две, три. Терпение на исходе. Щелчок.
Дергаю ручку на себя и, переступив порог, прикрываю за собой дверь.
— Миленько, — осматриваю ее комнату.
Нейтральные обои, такая же безликая мебель. Будто проявлять свою индивидуальность даже в интерьере собственной спальни — это табу.
— Ну привет, — плюхаюсь в кресло у окна. — Не ждала меня, да?
— Чего тебе надо, Ян?
Ника забивается в угол на кровати. Смотрит исподлобья.
— Экскурсию по окрестностям.
— Чего?
— Пойдем прогуляемся. Покажешь достопримечательности, чего у вас тут есть?
7.4
— В чем подвох?
— Ни в чем. Только переоденься. Шорты покороче надень, — улыбаюсь, рассматривая ее ноги. — Футболку можно тоже покороче.
Ника краснеет и, можно сказать, начинает дышать огнем. В глазах застывает все ее возмущение.
— Договор забыла? И заметь, я тебя не трогаю. Даже пальцем не коснулся. Все в рамках твоих правил, так что будь так любезна соблюдать мои.
— Выйди, я переоденусь.
— Жду тебя на улице.
Ника спускается минут через пятнадцать. Волосы завязала на макушке в хвост, а шорты и правда надела покороче. С футболкой дела обстоят, конечно, хуже. Она осталась в той же.
— Вы куда? — басит Тёма.
— По набережной прогуляемся, — Ника широко ему улыбается. — Буквально полчасика.
Артём едко в меня всматривается, а потом кивает. Типа дает добро выползти мне отсюда без него.
— У бабули забыла отпроситься, — замечаю, когда мы выходим за ворота.
— Она с мамой уехала на рынок, вернется часа через два.
— Так мы в самоволку, получается, ушли.
— Давай пойдем молча.
— Глупость, ну вот че ты такая ханжа? Лето, свобода, а ты дома сидишь сутками.