Но только у него ничего не выйдет. Член совета директоров — не пожизненная должность. Любого члена можно вывести из совета путем простого голосования. До сих пор такого никогда не случалось, но это не значит, что такой вариант невозможен. Если бы только Концерну удалось найти другой источник финансирования! Тогда Алекс с его банком стал бы частью истории…
В отеле Розмари взяла у Алисы аспирин и отправилась к себе. Большую часть вещей она уже упаковала, остались лишь кое-какие мелочи. Она внимательно осмотрела комнату, чтобы ничего не упустить. Все, что пока не упаковано, понадобится ей утром. Так что можно спокойно ложиться спать.
Она уселась перед туалетным столиком и устало откинула волосы назад. Печально взглянула на свое утомленное, напряженное лицо и вдруг вскрикнула: ее тоненькая цепочка с жемчужной каплей исчезла!
Она уронила голову и закрыла ладонями глаза. Вспомнила, как судорожно сжимала цепочку под циничным и тяжелым взглядом Алекса. Вот и еще одна причина ненавидеть этого человека! Как будто мало было других!
Со вздохом она вынула жемчужинки из ушей. Жемчуг — символ слез, ведь так? Может, потеря ожерелья — знак, что пора перестать печалиться по прошлому?
Теперь она будет смотреть в будущее, а не в прошлое. И она начнет новую жизнь прямо сейчас. Ляжет пораньше спать, а утро вечера мудренее.
Но решить проще, чем сделать. В комнате было душно, вентилятор на потолке с трудом разгонял густой, пропитанный влагой воздух, не давая желанной прохлады. Розмари беспокойно ворочалась в постели, не в силах отыскать ни одного прохладного уголка среди липнущих к телу жарких простынь.
Еще вчера ей не хотелось уезжать из этого райского уголка! Но Алекс все испортил. Можно только благодарить судьбу за то, что он объявился в конце каникул, а не испортил ей отдых с самого начала.
Еще ничего не закончилось, так он сказал. Это значит, что он будет и дальше преследовать ее. Только он ее не найдет, мстительно усмехнулась она. Здесь, на острове, все друг у друга на виду. А вот в Англии — совсем другое дело. Там есть где спрятаться. Да и семья ее в обиду не даст. Отец чувствует себя виноватым за то, что втравил ее в это немыслимое приключение, так что на его поддержку она всегда может рассчитывать, если Алекс начнет ей досаждать.
Она вздохнула. Бедный папа. Он во всем винит себя. Но я взрослая, мне самой нужно было быть умнее. Нужно было проявить твердость и отмести это предложение как безумное!
И, разумеется, нельзя было соглашаться на эту работу. Почему она никогда не может сказать «нет»! У нее так удачно все складывалось в журнале, и ей по-настоящему нравилась работа, она чувствовала себя нужной! А теперь? Теперь она из одного провала переползает в другой.
Нужно постараться, чтобы больше с ней такого не произошло. Вздохнув, Розмари в сотый раз перевернулась на другой бок. Она стала сильнее, и то, что сегодня она напрочь выбита из колеи, объясняется лишь неожиданностью случайного столкновения.
Она болезненно сморщилась — в памяти всплыла другая случайная встреча. Это было воспоминание, которое Розмари тщетно пыталась загнать в подсознание уже многие месяцы. Но оно продолжало терзать ее, всплывая в памяти с такой отчетливостью, словно произошло это вчера, а не много месяцев назад.
Был девичник. Одна из сотрудниц Розмари выходила замуж. Вот она и пригласила подружек отметить замечательное событие после работ. Выбрали бар неподалеку от редакции. У Розмари была срочная работа, и она опоздала. Когда она отыскала подружек, те уже основательно накачались шампанским. Они громко разговаривали, глупо хихикали, щеки у них разрумянились, глаза горели, и им явно не хватало впечатлений. Розмари поморщилась — она не любила подвыпивших компаний.
На них уже поглядывали — большинство посетителей в баре были мужчины. Кое-кто одобрительно, кто-то осуждающе, а один — с нескрываемым презрением.
Он стоял чуть в стороне, в конце длинной барной стойки, полуобернувшись к своему спутнику. Безупречный деловой костюм без единой морщинки. Высокий, крупный мужчина, черты лица резкие и значительные, взгляд глубоко посаженных серых глаз колючий и холодный. Твердый рот плотно сжат, губы искривлены в сардонической усмешке. Интересное лицо, вдруг подумала Розмари, облизнув неожиданно пересохшие губы. И не только лицо. Что-то было в этом человеке, какая-то аура, которая притягивала к нему взгляды. От него исходило ощущение силы и бесстрашия, а еще — необъяснимой власти над людьми.
Прищурив глаза, он окинул ленивым взглядом стайку возбужденных девчонок, и его взгляд остановился на Розмари. Кровь прилила к ее лицу, а горло непроизвольно сжалось, заставив ее хватать ртом воздух. Зрачки его прищуренных глаз словно пронзили ее, припечатав к спинке стула. Пока она боролась с собой, пытаясь вернуть самообладание, он равнодушно отвел взгляд и отвернулся.