— Разумеется. Да, и возьмите договор, прочитаете, — он достал из ящика стола несколько плотных желтоватых листов, положил на них руку, и под ней заклубилось чернильное облачко. Закончив колдовать, он протянул документ мне. С опаской взяв в руки магический договор, я попрощалась:
— Всего доброго!
Подписывать не буду, пока не прочитаю, что именно в нём прописано. Особенно мелким шрифтом.
По дороге домой я успела вызвонить двух ближайших подруг и позвать их в гости, пообещав рассказать важные новости. После разговора с ними я с сожалением поняла, что близких людей у меня мало. Да, в школе было много друзей, но сейчас у них свои жизни, а я разрываюсь между учёбой, подработками и помощью семье. В сухом остатке есть всего четыре человека, врать которым я не хочу и не буду: мама, сестра Ленка и две подружки.
Прикрыв глаза под шум дороги, я ещё раз обдумала предложение Шаритона.
Лечение для племяшек — это, конечно, идеальная приманка. Он знал, с какого бока подойти... Два с небольшим года назад сестра родила близняшек. Роды получились тяжелыми, а девочки… пока даже не ходят. Отставание в развитии и отличия во внешности стали заметны уже в первые месяцы. Появление сразу двух больных детей стало шоком для всех.
Муж сестры продержался в семье полгода после родов. Двое аутичных малышей и падающая с ног жена на грани нервного срыва оказались непосильной ношей для большого и взрослого мужчины. Естественно, пока сестра моталась с детьми по больницам, некому стало варить ему борщи и греть постель. И он решил, что дети у него ещё будут, здоровые, но от другой жены.
Сестра тогда не сошла с ума только потому, что было банально некогда. Когда же она начала хоть немного высыпаться, то детям уже исполнилось полтора года, а за плечами остался болезненный развод. Петя исправно платит алименты, но живёт уже с другой и детей не навещает. За деньги мы, конечно, благодарны. Нам хватает. Живём впятером — я, мама, Лена и племяшки. Бабье царство.
Лена занимается только детьми — на их занятия и реабилитацию уходят колоссальные силы, и времени у неё нет больше ни на что. Сестре всего двадцать пять, но за последние два года она сильно сдала. Недавно в магазине кассирша приняла её за мою маму, хотя Лена старше всего на пять с половиной лет. За сестру было больно и обидно, но не винить же всерьёз кассиршу в супермаркете?
Больные дети в семье и на моей личной жизни поставили жирный крест. Любые ухажёры сбегали, роняя кеды, от вида племяшек. Что же касается работы, то тут я тоже иллюзий не питала. Юрист из меня пока что получался довольно слабый. То ли сказывался недосып, то ли я зря послушалась маму в выборе специальности. Учёба давалась тяжело и с трудом, хотя, может, для неё просто не хватало времени.
Я осторожно позволила себе подумать о том, что будет, если Шаритон выполнит обещание. В носу защипало, глаза запекло, ладони сами сжались в кулаки. Пусть у нас получится!
Маме и сестре, наверное, придётся переехать на какое-то время, иначе как объяснить знакомым моё исчезновение и чудесное выздоровление племяшек? Выздоровление, которого в нашем мире не существует. Мама уже почти двадцать лет работает в администрации завода. Надеюсь, у неё получится взять длительный отпуск за свой счёт.
Когда я вернулась домой, меня уже ждали. Взяв Маришу, младшую близняшку, я тихонько укачивала её на руках, ходила по комнате и собиралась с мыслями. Тем же маршрутом с Машей на руках за мной следовала Лена. Дети уже засыпали, поэтому говорить приходилось тихим напевным голосом на мотив колыбельной. Оно и к лучшему, по крайней мере, наорать на меня никто не посмеет, максимум нашипеть.
Рассказ много времени не занял.
— Мама, о чём говорил Шаритон? Ты больна?
Мама вскинула подбородок и посмотрела с вызовом. Она всегда так делала, когда была неправа, но отказывалась это признавать.
— Что ж. В таком случае эти господа предложили то, от чего нельзя отказаться. Настоящее чудо.
Подруги посмотрели недоверчиво и скептично.
— У меня есть доказательства. Завтра утром приедут маги, чтобы вылечить одну из девочек. Если всё получится, то я отправлюсь с ними, а они оставят лекарство для мамы и второй племяшки.
— Алина, ты же знаешь, это генетическое отклонение, такое не лечится.
— Они утверждают, что магией — лечится! Они предложили уйти в их мир и поучаствовать в конкурсе невест. Если я его проиграю, то они обещают обеспечить меня до конца жизни и позволить самой выбрать мужа позже, — произнеся эти слова, я поняла, насколько глупо это звучит. Упрямо вздёрнув подбородок, я посмотрела каждой в глаза по очереди. — Печёнкой чую, что это всё правда.