Лили нравилась ему всё меньше. Никогда не прислушивалась к тому, что он говорит. А между тем Журка тщательно подытожил, и получалось, что он почти во всем лучше, чем Балаж. Шутки у него лучше, котелок варит что надо, и внешне он куда симпатичнее. У Балажа башка тупая, словно он нанюхался техноколора, рожа — что твоя сковорода, а вздумай подтрунить над ним — губошлеп губошлепом, растяпа. Впрочем, в последнее время подшучивать над ним никто не решается. Десять сантиметров — это вам не шутка. Балаж выше Журки именно на десять сантиметров. Есть разница и посерьезней. С прошлого года у него ноги стали обрастать волосом. А это — даже Журка вынужден был признать — фантастически круто. И вообще, весь вид у Балажа — мужественный, взрослый. С приходом весны, когда на уроках физкультуры они стали бегать в шортах, Балаж всем нос утер. Журка расстроился было, но потом нашел утешение. Он и в этом отношении был бы лучше, и Лили следовало бы это знать. Балаж в первом классе оставался на второй год, и лет ему чуть ли не пятнадцать! Когда Журке стукнет столько, он будет куда более рослым парнем, эти десять сантиметров он наберет запросто, и ноги у него будут волосатее — он обещает!
Журка и Лили обсуждали Балажа бесчисленное множество раз. Он для них был самым ненавистным. Новосельский придурок и недотепа. Ничего хорошего о нем не скажешь, да и с ним самим разговаривать не о чем. Лили тоже повторяла все эти суждения, если Журка бывал очень сердит, но произносила свои речи с демонстративной скукой. Журка, устав ее выслушивать, не давал себе труда отвечать. Лили всего лишь механически тараторит текст. Если у него возникают сомнения, он сам успокаивает себя. Нет причин для беспокойства, Лили точно так же ненавидит Балажа, как прежде. Однако у него сжимается сердце. Как же ему хотелось бы верить Лили!.. Ну ладно. Собственно говоря, он верит ей. Ведь все прежние аргументы действительны. Или нет? Балаж не сделался умнее: как был, так и остался дурашливый лопух. Но отчего же так сжимается сердце? Почему он, Журка, вынужден смотреть вдаль? Почему так нервничает, что готов оттолкнуть Лили?
Идет построение к химии, пятнадцатая лаборатория, последняя дверь под ивами, из столовки разносится запах подгоревшего мяса в панировке. Сило, воздев глаза к небу, молится, чтобы учитель Розога перешел в параллельное измерение. Учитель остается на месте, Журка ждет Лили, а девочка не идет, стоит к нему спиной и чему-то смеется. Журка оборачивается, но не видит ничего примечательного. У входа в лабораторию начинается толкучка, свалка. Многие падают, Лили тоже. Журке не разобрать, что там творится, и он отходит в сторонку — издалека виднее. Ребятня по-прежнему валяется на земле. Лили тоже упала, ее кто-то закрывает. Журка наконец добирается туда и тогда видит… Балажа. Журка видит, как фиксируется жизнь, словно на фото: фоном послужат старая каменная стена, узорный бетон, ивы, столовая с застекленной стеной, даже весь остальной класс. Только Лили и Балаж не станут фоном. Они в течение этой ужасно долгой секунды смотрят друг на друга, вернее, Балаж только поворачивает голову, чтобы взглянуть, кто свалился на него. Лили лежит на нем и смотрит, смотрит, смотрит на него. Когда взгляд парня наконец достигает ее, она вскакивает. Вся сцена длится ровно секунду. Одну-единственную, бесконечно долгую секунду. Лили выкрикивает всякие глупости:
— Растяпа нескладный, в собственных ногах запутался!