Саша победил!
Саша роняет Муху и толкает его, неподвижного, вниз, в сторону воды. И идет к ним, с трудом, но идет. Мила вырывается, бежит самая первая к брату, а за ней несутся Витя и Фил. Космос остаётся у машины, готовый стартовать, если люберецские решат напасть.
Она особо ничего не замечает и не слышит, подхватывая Сашу. Только слышит, как Фил кричит:
— Хорош, пацаны, хорош! Все по чесноку, хватит!..
И тащит Сашу в сторону машины, а Витя помогает ей. И она не понимает, зачем Космос размахивает «Ттэшником» и орет:
— Пацаны, всем стоять! Все по-честному!..
Витя уже практически пихает Сашу на заднее сиденье, когда Саша оборачивается и кричит:
— Эй!.. В следующий раз встречу — буду убивать на хрен!
Мила рычит от злости, впихивает его в машину, забирается сама, а за ней запрыгивает и Витя. Фил уже на переднем сидении, как и Космос, который стартует, когда Витя захлопывает дверь.
Саша полный идиот конечно же, но она обнимает его крепко и все же дает волю слезам.
🎞🎞🎞
Когда они подъезжают к беседке, на город опускается ночь. Они выбираются из машины, галдят и веселятся. Саша, несмотря на разбитую бровь и уже заплывший глаз, светится, как отполированная монетка.
— Слышь, Сань, он тебя цепурой душит, а я чувствую — седею, блин! — рассказывает Космос. — Глянь-ка — может, в натуре седина появилась? — он наклоняется к Миле, показывает свою макушку, а она отпихивает его себя.
— А я стою и думаю: так, гроб — тыща, оркестр — ещё пятьсот… — вклинивается со своим Пчела.
И все опять начинают смеяться, а Фил шлепает Пчёлу по затылку.
— Ну ты, бухгалтер…
Мила закатывает глаза, идет в сторону беседки, и замирает, когда становится резко тихо. Она поворачивается, и становится сразу понятно, почему все притихли: Елисеева стоит у кромки деревьев, пялится на Сашу испуганно и виновато, а тот пялится в ответ.
— Иди отсюда по добру по здорову, Елисеева, — Мила первая нарушает эту тишину.
А затем и Космос присоединяется:
— Я не понял, а ты что здесь делаешь? — и он решительно идет к Елисеевой. — Ты-то что здесь делаешь, я спрашиваю?! Ну-ка давай, давай отсюда!..
Только вот Елисеева даже не смотрит на него, её глаза только на Саше, который ничего не говорит, стоит, как истукан. Космос подходит к Елисеевой вплотную, наклоняется к ней и зло говорит:
— Что, неясно сказано?! Иди отсюда!..
Елисеева испуганно вздрагивает, и только тогда Саша вмешивается:
— Космос, остынь!
И Космос отходит от Елисеевой, пожимает плечами, а потом недоуменно выдает:
— Нет, Сань, я что-то тебя не пойму! Может, ты ещё и женишься на ней?..
Саня ничего не говорит на это. Зато вот у Милы есть что ей сказать, она подходит к Елисеевой:
— Ты, Елисеева, просто шлюха, — Мила пихает её в плечи, и та делает шаг назад. — Вали отсюда, пока я тебя не убила. Здесь никто тебе не рад и никогда рад не будет, шалава! — её глаза молнии мечут.
Только Елисеева выдерживает её взгляд и с легким раздражением говорит:
— Милена. Не лезь не в свое дело.
— Не моё дело?! — разъяренно кричит Мила. — Я тебя сейчас на тряпки порву, сука.
И она кидается на Елисееву, хватает её за волосы, только, к несчастью, больше ничего сделать и не удается, потому что её оттаскивают в сторону, разворачивают:
— Все, тихо, тихо, — Витя прижимает её голову к своему плечу, а второй рукой гладит её по спине.
— Пусти меня! — она пытается вырваться, но Витя держит её крепко, тянет внутрь беседки. — Дай я этой манекенщице ноги поломаю, чтобы неповадно было. Витя, отпусти меня, — стучит кулаками по его плечам, но ему не больно.
И немного успокаивается, когда слышит, как Саша коротко бросает:
— Пойдем, — а затем раздаются их с Елисеевой удаляющиеся шаги.
— А могла бы вырвать этой гадине хотя бы клок волос, — бурчит Мила, немного успокаиваясь.
— Да ты у нас Амазонка, Милка, — шутливо говорит Космос, проходя мимо них с Витей с бутылками пива.
— У нас у всех все будет хорошо? — она поднимает голову, чтобы посмотреть на Витю.
Так хочется, чтобы всё теперь было хорошо.
— Да. У нас у всех все будет хорошо, — обещает Витя.
И, пока Саша занят разговором с Елисеевой где-то вдалеке, а Космос и Фил стоят к ним спиной, целует её кратко.
И как тут не поверить, что все будет хорошо?
========== Глава 4. 1989 ==========
1989 год
Все не хорошо. Все совсем не хорошо. Она вскакивает с дивана и выбегает на улицу, не желая знать, что там будет дальше. Из дома раздается голос Пчелы:
— Девчонка, девчоночка, синие очи!
А за ним громкие голоса компании:
— Я люблю тебя, девочка, очень! Ты прости разговоры мне эти, я за ночь с тобой отдам все на свете!
Она убежала как раз в тот момент, когда Пчела стянул с себя футболку, а девушка, чьего имени Мила даже не помнит, последовала его примеру и тоже рассталась со своей майкой, без какого-либо стеснения представив на всеобщее обозрение свою грудь и плоский живот.
Мила не хочет знать, что сейчас там будет, будут ли она заниматься сексом все в одной комнате или разбредутся по разным, и не хочет знать, кого уведет Витя, или кто уведет его. Может та рыжая, может кто-то из других девушек. Им кажется совершенно без разницы, с кем спать.
Она усаживается на ступеньки крыльца и прижимает колени к груди.
В общем, все не хорошо. Она вспоминает, как два месяца назад Витя давал ей обещание, что всё будет хорошо. Он конечно не знал, что всё пойдет вот так, когда давал ей такое обещание.
Если бы он знал, вряд бы пообещал ей, что всё будет хорошо.
Мила закрывает глаза, стараясь не думать о событиях, из-за которых они здесь. Но в голове проносятся эти воспоминания слишком ярко: вот они на боях без правил, вот кто-то убивает Муху, вот обыск в их квартире, а затем побег Саши, его объявление в розыск и его фотороботы на каждом столбе. А ведь она говорила ему не идти туда, где будет Муха. Разве он её послушал? А теперь закрутилось так, что и не распутать.
Она ежится от холода, жалеет, что не захватила ничего, чтобы накинуть на себя. Из дома продолжает доноситься:
— А ты ходишь за ним послушная… , — ребята продолжают петь громко, наплевав на соседей.
Впрочем тут из соседей поблизости, кому может это мешать, лишь Оля и её бабушка. У них на кухне горит свет, тоже не спят. Наверно им мешают эти горлопаны. А может у них свои причины не спать.
Мила вздыхает, обнимая себя за плечи. Несмотря на то, что еще только конец августа, ночи уже довольно прохладные. Еще несколько дней и наступит сентябрь, нужно будет возвращаться обратно в университет. Как-то слишком быстро каникулы и пролетели. И заканчиваются они на такой грустной ноте.
Она вздыхает опять полной грудью, и хвойный воздух приятно щекочет нос. Мила чихает как раз в тот момент, когда ей неожиданно падает на плечи толстовка. Она, если честно, даже испугаться не успевает. Следом за толстовкой на её плечах оказывается плед, а затем рядом усаживается Пчела:
— Ты чего сбежала? — спрашивает он, натягивая майку.
Она цепляется за края пледа, слегка приподнимается, чтобы плед оказался под ее задницей.
— А ты чего сбежал? — в ответ спрашивает Мила. — Тебя наверно там ждут.
И как раз сразу же после этого до них доносится громкий женский голос:
— Витя, иди сюда. Я осталась без пары!
Мила прикрывает глаза, даже хочет заткнуть уши, чтобы не слышать ответ Вити. Но она точно не хочет показаться странной, и он должен думать, что ей совершенно плевать на его ответ. Только вот его ответ её удивляет.
— Космос будет не против тройничка, Надюша, — оборачиваясь в сторону этой самой Надюши говорит он.
Мила оборачивается тоже. Эта та самая девушка, что избавилась от майки несколько секунд назад. Она так и стоит без неё, совершенно не стесняясь своей наготы выше пояса.