* * *
Спустя какое-то время Гарри пришёл в себя и понял, что Нелл лежит на его обнажённой груди и тихо плачет.Внутри у него что-то сжалось. Если женщина плачет, мужчине ничего не остаётся, как обнять её. Этому его научил Барроу, когда Гарри был ещё мальчишкой и пришёл в изумление, увидев, как миссис Барроу, самая сильная женщина из всех, что он знал, плачет в объятиях мужа.- Мужчины колют дрова или вымещают чувства кулаками, – после сказал ему Барроу. – Женщины плачут. Ничего не поделаешь, парень, их надо обнять и любить, пока всё не пройдёт.Поэтому Гарри обнял Нелл, поглаживая руками, ласково проводя по волосам, прижимая к себе, молча любя её. Любя?Боже. Такого он не ожидал. Гарри отогнал эту мысль. Пока он не был готов думать ни о чём подобном.Он уложил Нелл рядом с собой, бормоча бессмысленные успокаивающие слова.- Ну, ну, тише… всё хорошо.При этом у него не было ни малейшего представления, что всё это значит.Мокрые завитки волос прилипли к её щекам и лбу, и он убрал их. Даже не задумываясь, Гарри целовал те места, откуда откинул локоны: щёки, виски; он поцеловал её веки и ощутил соль на языке.Нелл подняла на него заплаканные глаза, и Гарри поцеловал уголки глаз, проложил дорожку из поцелуев вдоль подбородка к чувствительному местечку за ухом. Нелл извивалась под его поцелуями, словно кошка. Желание вспыхнуло с новой силой, пока он пробовал её на вкус, целовал, утешал. И возбуждался.На этот раз всё будет только для неё, решил Гарри. Не совокупление, а любовь.Снова это слово: любовь.Он закрыл глаза и продолжил целовать Нелл.- Нет, – неожиданно воскликнула она и оттолкнула его.Гарри застыл. Что он сделал?- Ты не слышал, как пробили часы? – Она села в кровати. – Уже без четверти восемь. Рейф и Люк будут здесь с минуты на минуту. Нужно одеться и приготовиться к отъезду. – Она выскользнула из его объятий и из постели.Гарри вздохнул и натянул на себя простыню.
* * *
Ещё один бесплодный день поисков. Стало очень холодно. Кучер подал экипаж, который из-за дождя нанял Гарри, и Нелл, сев в него, сразу завернулась в меховую полость. Закрытая карета давала больше уединения, равно как и защиты от дождя. Нелл сидела рядом с Гарри, закутав ноги, откинувшись на него, удобно устроившись на изгибе его руки и прижавшись щекой к его плечу.Несмотря на всю скованность и напряжение утренней сцены в спальне, в результате между молодыми людьми возникла некая телесная непринуждённость. Гарри был этому рад.Нелл молчала большую часть последнего часа.Им не удавалось много разглядеть; морось затуманила окна экипажа, но более ровный ход кареты указывал на то, что они снова выехали на главную дорогу и приближаются к Лондону. Незадолго до этого в экипаже зажгли фонари. Размытый золотистый свет время от времени колебался в такт лошадиному бегу.- Папа привёз его в Фермин-Корт, – произнесла Нелл, словно продолжая прерванный разговор. – Он играл с ним в карты на каком-то приёме и потом пригласил домой. Думаю, из-за меня. Папа хотел, чтобы я вышла замуж, а Фермин-Корт – весьма заманчивое приданое.Гарри подумал, что она и сама весьма заманчива, но промолчал. Он сразу понял, о ком она говорит, но не знал, что побудило ее поднять эту тему, – возможно, интимная обстановка закрытого экипажа, дождь снаружи, скрип колёс и стук лошадиных копыт.- Он мне сразу не понравился, – продолжала она. – Знаешь, как бывает, когда встречаешь кого-то и сразу чувствуешь необъяснимую антипатию?- Да.- Я ещё не знала что он за человек, – объяснила она. – Просто он мне не понравился. Думаю, он был привлекательным, но у него были слишком близко посаженные глаза, а рот злобно кривился. Он слишком старательно улыбался и расточал мне комплименты, но по-настоящему никогда на меня не смотрел. Он всё время озирался по сторонам, словно оценивая стоимость дома и обстановки. – Она помолчала. – Я видела, что он разочарован. Папа всегда всё приукрашивал: и я-то красавица, и поместье у нас богатое и полно бесценных сокровищ.- Ты – красавица, – заметил Гарри. – И поместье станет богатым, только подожди и сама увидишь.- Сэр… он так не считал, – улыбнулась Нелл.Чёрт, она почти выдала имя. Гарри был намерен узнать правду.Некоторое время Нелл молчала, затем продолжила:- Он был из тех, кто волочится за горничными. Даже когда они этого не хотят. – Она крепче сжала руку Гарри. – Особенно когда они этого не хотят. Наши горничные были хорошие девушки. Обе обручены с молодыми людьми из поместья. Ему было всё равно.- Что произошло? – спросил Гарри.- Я застала его, когда он пытался изнасиловать одну из них. И ударила по голове мокрой шваброй. Он пришёл в ярость. От швабры воняло, но меня это не волновало. Я тоже была в ярости. Я стала кричать на него прямо на глазах у этой девушки и других слуг. Я оскорбляла его, называла всякими нелестными словами. – Она поморщилась. – С той минуты он стал моим врагом. Было слишком поздно для его отъезда, но я сказала ему, чтобы убирался наутро.Она с дрожью вздохнула и продолжила:- Я не доверяла ему, поэтому поставила двух лакеев у лестницы, ведущей в людскую. – Нелл вздрогнула. – Мне и в голову не приходило, что он явится ко мне – к дочери джентльмена в её же собственном доме.Гарри обнял Нелл покрепче, не говоря ни слова.- Н-но он пришёл, – закончила она дрожащим голосом. – И я сама в этом виновата.- Глупости, – прорычал Гарри. – Это не твоя вина. Ты защитила ту девушку и поступила правильно. Твой отец должен был немедленно вышвырнуть его.- Папа проигрался, был пьян и без сознания, – вздохнула она. – Кроме того, он бы никогда не заподозрил, что джентльмен способен… сделать такое.Гарри раздражало, что она всё время защищает отца. Этот человек ни на что не годился. Он подвёл её как только можно, а она всё равно любит его.- Он должен был так поступить, чтобы защитить слуг. Это его ответственность перед ними как работодателя.- Д-да, но ведь это я унизила того человека…- Помешав его грязным намерениям?- Оскорбив его на глазах у слуг.- Ты в полный голос проклинала меня на все лады на глазах у всего Бата, – фыркнул Гарри, – и меня это нисколько не заботило.- Да, но ты другой, – медленно вымолвила Нелл, нахмурившись.- Вот именно. Я не грязный насильник, гоняющийся за женщинами. Я мужчина.Несколько мгновений Нелл смотрела на него, её губы дрожали.- Да, ты мужчина – замечательный мужчина. – И она судорожно обняла его.Гарри покрепче прижал её к себе.- Это была не твоя вина.- Нет, нет, моя, – пробормотала она, уткнувшись ему в шею. Он почувствовал, как напряжение медленно покидает её.После долгого молчания Нелл вздохнула и потёрлась щекой о его сюртук.- Мне стало легче теперь, когда мы обо всём поговорили, – сказала она ему. – Осталось сказать ещё одну вещь, и больше я никогда не затрону эту тему.Гарри напрягся. Имя. Ему хотелось узнать имя того ублюдка. Он поклялся отомстить за Нелл.- Всё произошло очень быстро, – сказала она. – Я спала, и к тому моменту, как проснулась, всё было уже наполовину кончено. – Она вздрогнула. – Вот и всё. Теперь ты всё знаешь.- Не совсем.- Я не скажу тебе его имени, – твёрдо сказала Нелл. – Ему ничего неизвестно о Тори, и я хочу, чтобы так всё и оставалось. Ты ведь знаешь, отец имеет право на ребёнка. Он сможет отнять её у меня, и это будет законно.- Чушь. Ты станешь моей женой, – сказал Гарри, – и я никогда не позволю такому случиться.Нелл покачала головой.- Нет, я не стану рисковать. – Это было последнее слово.Вечером Гарри размышлял о том, что услышал, пока ждал, когда Нелл разденется. Она всё ещё слишком смущалась, чтобы позволить ему помочь ей с этим, и пришлось смириться. Сегодня он будет спать с ней, а не ждать, пока она начнёт ходить во сне.Он вытащил лист бумаги, перо и чернила и сел за письмо Итену. Кто-то в Фермин-Корте должен знать имя ублюдка. Та пожилая служанка – Агги – наверняка в курсе. Всё, что нужно, – это задать несколько осторожных вопросов.Итен знал в этом толк. Ему не надо вдаваться в детали, просто выяснить, кто был тот гость, который вынюхивал насчёт горничных, и которого отчитала леди Нелл.Закончив письмо, запечатав его и отдав, чтобы отправили, Гарри постучался в комнату Нелл.- Входи. – Она сидела на кровати, проклятая ночная рубашка застегнута на все пуговицы.- Нет смысла ложиться спать порознь, – сказал ей Гарри. – Мы оба знаем, как всё закончится, так что с твоего разрешения… – Он ждал её согласия.Нелл секунду подумала, кивнула и покраснела, откидывая одеяла в молчаливом приглашении.Гарри быстро разделся и скользнул в постель.- Поцелуй меня, – пробормотал он. Ему не пришлось повторять дважды.
Глава 14
Это было самое важное письмо, которое Итен когда-либо писал и которое, вероятно, придётся переписывать. Всё его дальнейшее счастье зависело от этого послания. Оно же было и самым трудным. Это письмо Итен не собирался отдавать викарию на проверку.Тибби находилась в Англии, всего в нескольких милях. Сообщение об этом пришло накануне. Она приехала вместе с Гэйбом, принцессой Каролиной и мальчиками. Все они остановились в Элверли, в доме графа, презренного сводного брата Гарри.Итен знал, что Гарри это не понравится, но какое ему дело? Тибби была не за морем, в Зиндарии, а на расстоянии меньше одного дня пути.Моя дорогая мисс Тибби…Нет. Он зачеркнул написанное.Моя дрожайшая мисс Тибби… Нет. Он вычеркнул «мисс».Моя дрожайшая Тибби… Не сочтёт ли она его нахалом? Она такая правильная, его Тибби. Он застонал. Она ведь не его Тибби, в том-то и проблема.Итен отложил перо и в сороковой раз вытер ладони. Он потел. Это в декабре-то.Он написал черновик письма и как можно старательнее отредактировал его без посторонней помощи. Это была последняя копия. Он продолжал переводить бумагу, пытаясь решить, как начать.- Стисни зубы и сделай это, Делани, – сказал он себе.Он взял перо и снова начал писать.
Моя дорогая мисс Тибби,Я со всей сирьёзностью принял во внимание ваши слова из вашего последнего письма и засим прощаюсь и навещу вас в Элвирли в следующую среду днём. Надеюсь это удобно. Искринне ваш, Итен Делани.
Вот и всё. Он аккуратно промокнул бумагу, сложил и запечатал красным воском. Красный – цвет опасности. Красный – цвет крови. Красный – цвет любви. По старой привычке, которую он считал давно позабытой, Итен перекрестился, поцеловал письмо и прошептал:- В добрый путь.Затем убрал письмо в карман и вышел на улицу. Если сейчас не отправить, то он снова струсит.
* * *
Шёл седьмой день поисков. Бледное зимнее солнце тонуло на западе, Нелл и Гарри возвращались в Лондон. Нелл скорчилась в углу двуколки, уставившись на проплывающий мимо пейзаж, молчаливая и уставшая.Они проверили последний адрес в списке.До этого они побывали в каждом приходском работном доме, больнице для подкидышей, приюте для девочек-сирот в Вестминстере, в каждом благотворительном учреждении, опекающем сирот и брошенных детей, и у каждой кормилицы, связанной с благотворительными организациями в Лондоне и его окрестностях.Нигде не было никаких следов Тори.В последней отчаянной попытке они решили повторить путь отца Нелл из дома, где она родила Тори, через деревню, где он умер, и оттуда в Лондон.В деревне, где умер отец Нелл, они ненадолго задержались, расспрашивая жителей. Выяснилось, что при нём не было никакой корзины и младенца, когда с ним случился удар. И ни у кого в округе внезапно не появился ребёнок.Да, совершенно верно, что он направлялся в деревню со стороны Лондона.Нелл положила цветы на могилу отца, и они продолжили путь, останавливаясь по пути в каждом селении и деревне и расспрашивая. Гарри думал, что это безнадежно. Прошло уже семь недель.Он просто надеялся, что расспросы помогут Нелл примириться с потерей дочери. Он боялся, что этого никогда не случится.Экипаж замедлил ход, чтобы проехать через стаю гусей, которых гнали по крошечной деревушке, состоящей из одинокой церкви, окружённой фермами и разрозненными коттеджами.Когда они проезжали мимо церкви, Нелл внезапно села прямо.- Стой! – закричала она. – Останови здесь. Стой!Гарри натянул вожжи, но она уже выпрыгнула из экипажа и устремилась к церкви.- На, подержи лошадей, – велел Гарри пастуху и бросил ему вожжи. – Вот тебе шиллинг. – И поспешил за Нелл.Девушка стояла на ступенях церкви, уставившись на корзину овощей.- Что это? – спросил Гарри.Она повернула к нему сияющее лицо.- Это корзина.Он сдвинул брови и покачал головой, сбитый с толку.- Люди оставляют что-то у церковных дверей в корзинах, – возбуждённо воскликнула она. – Младенцев. Они оставляют младенцев. Сколько раз ты слышал о младенцах, оставленных на ступенях церкви?Почти никогда, подумал Гарри. Он знал, что такое часто случается в Испании, но там были монастыри, и монахини забирали детей. Ему казалось, что английские викарии менее расположены совершать такие поступки.- Нам и в голову не пришло проверить церкви.Гарри упал духом. Ещё один способ медленно разбить себе сердце, подумал он. Он и так пребывал в агонии, видя, как Нелл медленно убивает себя беспокойством за дочку, и зная, что не может ничего сделать, чтобы прекратить это.- А это церковь святого Стефана, – горячо продолжала она.Гарри ответил недоумевающим взглядом.- Среднее имя отца – Стивен. Это, должно быть, знак. Он в них верил. Мы должны расспросить, – объяснила она и направилась за угол церкви к дому священника.Гарри пошел за ней. Нелл хваталась за соломинку.Дом священника был маленьким, с чистым ухоженным садиком, в данный момент оголённым, без единого листочка. Латунный дверной звонок был начищен до блеска. Нелл потянула за шнур, нетерпеливо приплясывая на месте, в то время как мелодия звонка раздавалась внутри дома.Дверь открыла женщина средних лет с седеющими волосами.- Да?- Кто-нибудь оставлял здесь ребёнка? – без предисловий выпалила Нелл. – Семь недель назад. Ребёнка в корзине?- Разве семь? – нахмурилась женщина. – Я думала, прошло меньше времени.Нелл побледнела и пошатнулась. Она судорожно схватила женщину за руки.- Так, значит, был ребёнок?Женщина кивнула, явно ошеломлённая поведением Нелл.- Маленькая девочка, бедняжечка.- Где она сейчас? – задыхаясь, спросила Нелл.Женщина показала, и, даже не глядя, Гарри понял, куда.- Где? В каком доме? – Нелл поднялась на цыпочках, жадно всматриваясь в каждый дом поодаль.Гарри взял её за руку.- На церковном дворе, Нелл, – тихо сказал он.- На церковном дворе, – озадаченно нахмурилась Нелл, не понимая. – Кто там живет? – Затем она осознала. – Не-е-е-т, – простонала она, поворачиваясь к женщине. – Этого не может быть! Она жива, скажите, что она жива!Глаза женщины наполнились слезами сочувствия.- Мне очень жаль, милочка. Никто не знал, что она там, понимаете? Викарий уехал в Лондон на один день, а я была у сестры. Никто не услышал, как малышка плачет.Нелл издала сдавленный всхлип.- Ужасная выдалась ночь, – продолжала женщина, – мороз убил мои последние цветы. И ребёнка. Когда мы нашли её утром, она была мертва. А какая хорошенькая, как маленький замёрзший ангелочек в корзинке, выложенной шёлком.- В-выложенной шёлком… – Нелл лишилась чувств. Гарри подхватил её прежде, чем она упала. Не слушая причитаний женщины, предлагающей помощь, он понёс Нелл в экипаж. Она не была больна, только сердце её разбилось.Нелл проплакала всю дорогу домой. Это был не обычный плач, а ужасные рыдания, которые, казалось, с кровью вырывались из её тела.Гарри прижимал её к сердцу. Каждый судорожный всхлип, исторгавшийся из её груди, был для него как рана. Если бы он только мог сделать так, чтобы всё закончилось по-другому! Он обнимал Нелл и нежно укачивал, ненавидя собственную беспомощность. Он был в ярости и чувствовал потребность ударить кого-нибудь.Он вернётся и сделает что-нибудь с могилой девочки, но сейчас всё, чего он хотел, – это убивать. Он никогда не знал подобного гнева.Аз воздам, сказал Господь, но Гарри сгорал от желания отомстить за всё, что сделали с Нелл. Ударить было некого. Пока. Но когда он найдёт эту сволочь, то одним ударом дело не кончится.А пока ему надо позаботиться о своей бесценной, потерявшей рассудок от горя женщине.Он отвёз Нелл домой, нежно раздел до сорочки и уложил в постель.- Я хочу остаться с тобой, – сказал он и замер в ожидании. Принуждать её он не станет.- Останься, – шёпотом ответила она.Слава Богу. Он не знал, как смог бы уйти, если бы она захотела побыть одна. Гарри быстро разделся и забрался в кровать рядом с ней. Нелл дрожала. Она сразу же потянулась к нему и прижалась покрепче, словно никак не могла оказаться достаточно близко.- Не оставляй меня, – прошептала она.Где-то внутри него что-то надломилось.- Никогда, – хрипло вымолвил он. В своей печали она обратилась к нему. Она нуждалась в нём. От него не было никакого проку, но она все равно хотела его.Они долго молча лежали рядом. Постепенно Нелл перестала дрожать. Гарри подумал, что она заснула, когда она неожиданно произнесла:- Я всё думаю о ней, как она плачет, и никто не слышит. Какая ужасная, мучительная см…- Нет, – оборвал её Гарри. – Это совсем не больно.Нелл отстранилась. Опухшие янтарные глаза взирали на него с болезненным напряжением.- Откуда ты знаешь?Он знал о разных видах смерти. Все солдаты знают. Но ей он этого не сказал.- На войне, как-то в Пиренеях неожиданно разразилась снежная буря. Позже мы нашли тела. Солдат. Они провалились в узкий овраг и замёрзли до смерти.Нелл задрожала. Он прижал её покрепче и тихо продолжил:- Они упали друг на друга. Человек в самом низу оказался жив, хотя и наполовину обморожен. Потом он рассказал мне, что во время бури они просто уснули. Никто не кричал. Боли не было совсем, так он сказал. Когда тело возвращается к жизни, больнее всего ногам. Мучительная агония – он использовал именно это слово. Но медленно замерзать в снегу – это спокойно и тихо.Нелл сделала глубокий прерывистый вдох и затихла у него на груди. Он чувствовал на коже её слёзы, но она не издала ни звука. Гарри обнял её и укачивал, пока она, наконец, не заснула.За всю ночь Нелл даже не пошевелилась. Больше она не ходила во сне. Поиски окончились.