– Всё должно было произойти не так, – прошептала Нелл, – это я должна была соблазнить тебя.
– И ты соблазнила меня.
– Нет, ты захватил власть, – она вздохнула, прижимаясь к груди Гарри. – Но я всё равно тебя люблю.
Гарри замер.
– Что ты сказала? – произнёс он через минуту.
Но Нелл уже спала. Он попытался убедить себя, что ему показалось, что он ослышался, но был уверен, что расслышал слова Нелл совершенно ясно. Может быть, она вовсе не то имела в виду, о чём говорила. Люди иногда произносят такие вещи просто так.
Никто и никогда не говорил ему этих слов.
Действительно ли она любит его, или это просто благодарность? Ему не нужна благодарность.
Он не заслуживает благодарности, он не смог спасти её ребёнка. Он даже не отомстил за то зло, что ей причинили.
Он не имел права на её любовь.
Пока ещё.
* * *
Гарри был разбужен шаловливыми пальчиками и ощущением мягкого восхитительного тела, пахнущего розами, сладкой возбуждённой женщины. Нелл забралась на него, и распахнув глаза, Гарри упёрся взглядом в её кремовые груди.
– Ты проснулся, Гарри Морант? – произнесла Нелл странно решительным голосом.
Он оторвал взгляд от её груди и посмотрел в милое ему лицо.
– Я проснулся.
Она приподнялась и приняла его в своё тело.
– Ты слышишь меня, Гарри Морант? – спросила Нелл, двигая бёдрами и сводя его с ума.
Он застонал от наслаждения. Нелл ущипнула его соски, и зрачки Гарри расширились.
– Я спросила: ты меня слышишь?
– Да, слышу, – наконец сумел выговорить он. – Но мне было бы чертовски легче сосредоточиться, если бы ты прекратила… а–а–ах …
– Прекрати разговаривать и слушай. Я люблю тебя, Гарри Морант.
Его взгляд метнулся к её глазам.
– Я люблю тебя, – произнесла Нелл, чётко выговаривая каждое слово, и ритмично задвигалась на нём, повторяя с каждым движением: – Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Не прекращая движений, Нелл нагнулась и стала целовать его грудь, шепча между поцелуями:
– Я люблю тебя.
Грудь Гарри горела, словно на неё положили раскаленные камни. Он не мог произнести ни слова.
– Я люблю тебя, – она обхватила его руками и внезапно скатилась с него. Они перевернулись в постели, не выпуская друг друга из объятий, и он оказался сверху.
– Я люблю тебя, – повторила Нелл, и он начал двигаться в ней мощно и резко, и с каждым его толчком, не отрывая сияющего взора от его глаз, Нелл повторяла:
– Я люблю тебя, Гарри, я люблю тебя.
Тёмная всепоглощающая волна страсти поднимала его всё выше и выше, отрицание подобной возможности неистово проносилось сквозь него, но он всё равно продолжал слышать: «Я люблю тебя».
И когда мир взорвался в ослепительной вспышке экстаза, он снова слышал:
– Я люблю тебя!
И не мог насытиться этим, хотя и не заслужил таких слов.
Гарри заранее договорился с Рейфом и Люком о конной прогулке перед завтраком. Сейчас он жалел об этом, сердце его было переполнено. «Я люблю тебя, Гарри Морант.»
Что мужчина может ответить на такое признание? Он не сделал ничего, чтобы заслужить её любовь. Нелл, наверное, хотела, чтобы он ответил ей теми же словами, но он не мог произнести их. Пока.
Гарри неохотно соскользнул с кровати, накинул покрывало на её маленькое с шелковистой кожей тело, прошёл в свою спальню и оделся для верховой прогулки.
Рейф и Люк уже ждали его в холле, когда он спустился вниз.
– Извините, я немного задержался, – сказал Гарри, надевая шляпу и сюртук.
Рейф принюхался и сморщился.
– Я чую запах роз? В декабре?
Люк тоже принюхался и покачал головой.
– Не чувствую никакого запаха.
Рейф наклонился к Гарри, снова принюхался и изогнул брови.
– Поменял одеколон?
– Нет, – Гарри пожал плечами, всё ещё пытаясь разобраться с запутанным клубком своих чувств, но среди душевной сумятицы одна мысль преобладала над всем. Нелл любит его.
Он чувствовал себя недостойным этого дара. Но поклялся себе, что заслужит его. Обязательно.
Рейф задумчиво посмотрел на друга.
– Понятно.
– В котором часу вы отправляетесь в Элверли? – спросил Люк.
– Наш генерал распорядился, что мы отъезжаем в десять часов, – ответил Гарри. – Вы уверены, что не поедете с нами?
– В логово Ренфру, насквозь пропитанное братской любовью? Вряд ли, – со смехом ответил Люк.
– Да, – протянул Рейф. – Избавь нас, пожалуйста, от зрелища воссоединения вашей семьи, дорогой Гарри. Я был на войне, если ты не забыл, и хотя и там случались хорошие моменты, я сыт ею по горло.
– Но вы ведь приедете на свадьбу? – напомнил Гарри.