Его похититель — мафиози (ЛП)

Я качаю головой, на глаза наворачиваются горячие слезы.

— Я не хочу быть в безопасности. Я хочу быть с тобой, Энцо. Я хочу бороться за это, за нас.

Он закрывает глаза, его лицо искажается от боли.

— Нас нет, Лука. Этого не может быть. Не в этой жизни, не в этом мире.

Он поворачивается, чтобы уйти, его рука тянется к двери. Паника сжимает мне горло, отчаянная и дикая. Я бросаюсь вперед, хватаю его за руку и разворачиваю лицом к себе.

— Не делай этого, — умоляю я срывающимся голосом. — Не отталкивай меня, Энцо. Только не после всего, через что мы прошли, всего, что мы разделили.

Он смотрит на меня сверху вниз, его глаза мрачные и затравленные.

— Мне жаль, Лука. Но я должен. Это единственный выход.

Он отстраняется, его рука выскальзывает из моей хватки. Я смотрю ему вслед, и сердце разрывается в груди. Дверь за ним закрывается с тихим щелчком, звук такой же окончательный, как выстрел.

Я опускаюсь на пол, ноги подкашиваются. Рыдания сотрясают мое тело, горячие слезы текут по лицу. Я чувствую, что ломаюсь, как будто меня разрывают на части изнутри.

Как он мог так поступить? Как он мог дать мне почувствовать вкус рая только для того, чтобы лишить меня этого? Как он мог заставить меня влюбиться в него, зная с самого начала, что этого никогда не будет?

В моей голове роятся вопросы, мрачные и горькие. Я думаю о прошлой ночи, о нежности в его прикосновениях, о преданности в его глазах. Было ли все это ложью? Жестокая игра, способ манипулировать мной, чтобы заставить подчиниться?

Нет. Я не могу в это поверить, не хочу в это верить. То, что мы пережили, было настоящим, неподдельным. Я чувствовал это всем своим существом, в самых глубоких уголках своей души. Он любит меня так же сильно, как и я его.

Но он боится. Боится темноты внутри себя, демонов, которые преследуют его на каждом шагу. Боится того, что может означать любовь ко мне, цены, которую нам обоим придется заплатить.

Я понимаю. Понимаю. Но от этого боль не становится меньше, агония не прекращается, разрывая мою грудь, как лесной пожар. Мне нужно с кем-нибудь поговорить, нужно разобраться в хаосе, бушующем внутри меня.

Трясущимися руками я достаю свой телефон, который я забрал у Энцо, пока он был без сознания, но так и не решился им воспользоваться. Я просматриваю свои контакты, пока не нахожу тот, который ищу.

Марко. Мой лучший друг, моя опора. Единственный человек, который всегда был рядом со мной, несмотря ни на что.

Я нажимаю на кнопку вызова, мое дыхание становится прерывистым. Он поднимает трубку после второго гудка, его голос теплый и знакомый.

— Лука? Что случилось, чувак?

Звук его голоса разбивает меня вдребезги, разрушает мое хрупкое самообладание. Я разражаюсь слезами, сильными рыданиями, от которых сотрясается все мое тело.

— Марко, — выдыхаю я хриплым от слез голосом. — Ты нужен мне. Я облажался, я так сильно облажался.

Повисает пауза, полная беспокойства.

— Что случилось? Ты в порядке? Где ты?

Я судорожно вздыхаю, пытаясь взять себя в руки.

— Я в порядке. Физически, по крайней мере. Но эмоционально… Боже, Марко. Я в полном дерьме.

— Поговори со мной, — говорит он нежным голосом. — Расскажи мне, что происходит.

Я так и делаю. Я рассказываю всю грязную историю, начиная с того момента, как стал свидетелем убийства, и заканчивая потрясающим открытием истинной личности Энцо. Я рассказываю ему о влечении, которое возникло между нами с самого начала, о неоспоримом влечении, которое с каждым днем становилось только сильнее.

Я рассказываю ему о прошлой ночи, о том, как Энцо прикасался ко мне, любил меня, как будто я был единственным, что имело значение в этом мире. Я рассказываю ему о следующем утре, о холодном отказе, о столкновении с жестокой реальностью.

К тому времени, как я заканчиваю, я опустошен. Марко молчит на другом конце провода, его дыхание тихое и ровное.

— Лука, — наконец произносит он, и в его голосе слышится сочувствие. — Мне так жаль, чувак. Это… это чертовски грубо.

Я издал сдавленный смешок, проводя рукой по лицу.

— Да. Это преуменьшение века.

Он вздыхает, в трубке раздается треск.

— Послушай, я знаю, ты не хочешь этого слышать. Но, может быть… может быть, это к лучшему. Любовь к мафиози, чувак… это может закончиться только разбитым сердцем.

Я вздрагиваю, его слова попадают слишком близко к сердцу.

— Ты этого не знаешь. Ты не знаешь его, Марко. Не так, как я.

— Ты прав, я не знаю. Но я знаю таких, как он, Лука. Я видел руины, которые они оставляют после себя, жизни, которые они разрушают, не задумываясь ни на секунду.

Я качаю головой, упрямое отрицание поднимается во мне.

— Он другой. Он не такой, как они, не совсем. В нем есть что-то хорошее, Марко. Я видел это.

— Может, и так. Но это не меняет того, кто он такой, что он сделал. Ты не можешь спасти его, Лука. Ты не сможешь вылечить его силой своей любви.

Я закрываю глаза, из-под век текут горячие слезы.

— Я знаю. Но я не могу просто так отказаться от него, Марко. Я не могу уйти, не вступив в борьбу.

Он замолкает на долгое мгновение, тишина становится тяжелой от невысказанных слов.

— Просто… будь осторожнее, ладно? Не дай ему сломить тебя, Лука. Не потеряйся в его тьме.

Я с трудом сглатываю, мое горло сжимается от эмоций.

— Я не буду. Я обещаю.

Мы прощаемся, и на сердце у меня тяжело от его предостережений. Я знаю, что он прав, знаю, что любить Энцо — это риск, азартная игра с моим сердцем и моей жизнью. Но я не могу просто так это оставить.

Не могу просто смириться с тем, что то, что у нас было, то, что мы разделили, было не более чем мимолетной мечтой. Мне нужны ответы, нужно узнать правду о том, что таится в сердце Энцо.

Трясущимися руками я набираю его номер, мое дыхание прерывается короткими, резкими вздохами. Раздается один, второй, третий гудок. Каждый оставшийся без ответа гудок словно ножом вонзается мне в живот, вызывая приступ неуверенности и страха.

Наконец, когда я уже готов сдаться и перевести звонок на голосовую почту, он берет трубку.

— Лука.

Его голос хриплый, прерывистый, как будто его волокли по битому стеклу.

— Чего ты хочешь?

Я с трудом сглатываю, горло сжимается от непролитых слез.

— Я хочу знать правду, Энцо. Я хочу знать, что значила для тебя прошлая ночь. Что я значу для тебя.

Повисает пауза, полная невысказанных слов. Я слышу его дыхание, хриплое и прерывистое.

— Я же говорил тебе, — наконец произносит он ровным, лишенным эмоций голосом. — Это была ошибка. Момент слабости. Это не должно повториться.