Гаунт вздохнул и опустил оружие. — Ну ладно, продолжай. Ты можешь меня переехать. А потом что? Куда ты собираешься убежать? Больше некуда, кроме как остаться здесь, а здесь ты и останешься.
Двигатель заревел в последний раз, и затих. С поднятыми руками, сержант артиллерии выбрался из кабины и лег на землю, лицом вниз.
Гаунт подошел к нему.
— Мудрое решение. Как тебя зовут?
— Пекалд.
— Мы позже поговорим, Сержант Пекалд.
Уже ревели сирены. Персонал охраны несся по стоянке.
— Я арестовал, — сказал Гаунт одному из приближающихся солдат, когда шел от распростертого Пекалда. — Меня зовут Гаунт. Поместите их всех под арест и пусть ожидают моего допроса. И только моего. Ясно?
— Да, сэр! — сказал рядовой.
Эзра ждал их, когда они вернулись к палатке. Нихтгейнец вопросительно наклонил голову.
— Тебе не о чем беспокоиться, — сказал ему Гаунт, и Эзра отступил. Внутри палатки их ждал Айэнмедоу. Он сидел строго прямо на одном из стульев, напряженный и напуганный.
— Привет, Айэнмедоу, — сказал Гаунт, когда вошел и снял свой плащ и фуражку. — Долго ждал?
— Ваш человек... — нервно пробормотал Айэнмедоу. — Ваш человек, там, Эзра Ночь. Он...
— Он что? — Гаунт взял одну из бутылок с водой и сделал большой глоток.
— У него был этот арбалет, и он махал им передо мной, и он заставил меня сесть, и...
— Там, откуда прибыл Эзра, это обычная любезность, капитан. Я уверен, что вы не обиделись.
— Нет, сэр. Только немного испугался.
— Испугался? Эзры? — сказал Гаунт. — Хорошо. Когда прибудет транспорт? — Айэнмедоу откашлялся. — Я запросил транспортник-4 и водителя в ваше распоряжение, комиссар.
— Это отлично, капитан, я ценю ваши усилия.
— Я... — деликатно кашлянул Айэнмедоу. — Я так понял, что была перебранка...
— Все закончено. Забудьте, капитан. Всего лишь еще одно рутинное дело для Комиссариата.
— Ясно. Значит на сегодня больше никаких дел?
— Ага, — сказал Гаунт, садясь на свою койку. — Свободны, Айэнмедоу. Мы продолжим завтра. Думаю, что проведем экскурсию в тюрьму.
— Да, сэр. Ладно, спокойной ночи.
— Сладких снов, — сказал Ладд, снимая куртку и пояс.
— Ой, комиссар, — сказал Айэнмедоу, заглядывая назад в палатку. — У меня есть ответ на тот ваш вопрос.
Гаунт приподнялся. — В самом деле?
Айэнмедоу выудил планшет из кармана и вручил его Гаунту. — Тактическая служба подготовила это для вас. Все здесь. Мы не уничтожили степные города с орбиты, потому что Экклезиархия допускает возможность того, что это святые места.
— Они что? — спросил Ладд.
Айэнмедоу пожал плечами. — Здесь много аргументов в пользу того, что означают эти постройки, и кто их построил. Вы все найдете в тексте, сэр. Кто-то говорит, что это реликвии Губительных Сил, кто-то говорит, что это остатки от дочеловеческой культуры. Но есть признаки, по всей видимости, и доказательства того, как идентифицировали археологи, что этот Монс, как и все похожие на него, величественные строения во имя Бога-Императора, приблизительно М.30.
— И в этом случае... — начал Гаунт.
— И в этом случае они представляют собой святые места, — сказал Ладд.
— И в этом случае они должны быть зачищены, а не уничтожены, — закончил Айэнмедоу. — Это отвечает на ваш вопрос, сэр?
XII
11.23, 195.776.М41
Пункт 36, Пятый Отсек
Спаршад Монс, Анкреон Секстус
Вайлдер был на наблюдательном пункте на южной окраине пункта уже почти час. Офицеры со всех полков, расположенных на пункте 36 собрались здесь, рассматривая в бинокли на триподах луга и разбитую, каменную местность отсека. В пяти километрах севернее разрасталась битва.
Прямо перед рассветом в этот день, разведчики доложили о концентрации вражеских машин, двигающихся на юг. Самым лучшим предположением было то, что они, воспользовавшись прикрытием темноты, выдвинулись через врата шестого отсека. ДеБрэй послал свежеприбывший 8-ой Ротбергский Механизированный, чтобы встретить их, вместе с эскадронами Хауберканцев, по большей части для проверки, чтобы установить линию пикета позади них. Бой начался быстро, и быстро усугубился, когда Завоеватели Ротбергцев атаковали вражеские танки через несколько залитых водой низин к востоку от главной дороги.
Грохот огня танков с тех пор не прекращался, и бледный дневной свет в широком отсеке стал мягким от дыма. Огромные сгустки плотного, черного дыма текли к небу, обозначая места кончины бронемашин, дружественных и вражеских. Командир Ротбергцев доложил, что сражение «интенсивное, хотя фронт держится». Он идентифицировал сталк-танки, танки АТ70 модели Грабитель, АТ83 Разбойники и, по меньшей мере, два супертяжа. На многих были цвета и эмблемы презренного Кровавого Пакта.