Какими дураками казались лорды генералы, составляющие планы на командных пунктах и в своих апартаментах, выдумывающие принципы и схемы битв. Они бы с таким же успехом могли попытаться обуздать и управлять сверхновой.
Ладд почти позабыл, почему он бежал на север, или что Гаунт просил его сделать. Конечно, чем он сейчас может помочь? Безумие войны подпитывало само себя, добавляя огонь в огонь. Оно просто было, и ни один человек не смог бы изменить это.
Ладд задумался, где был Гаунт. Он попытался связаться по микробусине, но там не было ничего, кроме шипящих помех. Гаунт должен был быть где-то там внизу, в челюстях зверя.
И возможно, он уже мертв. Смог бы какой-нибудь человек выжить в том ужасе?
Он задумался, куда идти, что делать. Танки Бинарцев и группы пехоты продвигались мимо него на фланги хребта. Он мог видеть, где передовые части вступают в битву, двигаясь вперед в свирепый орудийный огонь. Снаряды падали в болота, и дождем разбрызгивали воду из длинных, широких озер.
На дальней стороне хребта лежали позиции Дев Хетры. Две сотни единиц, большинство из которых Гидры и мультилазерные мобильные установки, вместе с несколькими массивными осадными танками Громовержец и тяжелыми платформами Василиск. С их позиций стреляли очень мало.
Ладд начал спускаться вниз по склону к позициям легкой поддержки. Послышался внезапный взрыв над головой, как будто, в конце концов, треснул небесный свод. Ладд посмотрел наверх, и увидел в беспомощном страхе, как штурмовик, Стервятник, падает с неба, оставляя за собой охряной дым. Подфюзеляжные узлы отвалились, когда он падал. Он упал поблизости от главной позиции, и переворачивался снова и снова, разваливаясь на части и извергая огонь.
Ладд повернулся и побежал к позициям Дев Хетры. Двигатели работали, а экипажи укладывали штабелями боеприпасы и силовые зарядные устройства. Машины Дев Хетры были высочайшего качества, и блестели так, как будто только что выехали с завода. Униформы, которые были на людях, были почти царскими в своем убранстве: белые с золотыми галунами, с блестящими серебряными шлемами с гребнями у офицеров, и с черными меховыми киверами у рядовых. Они выглядели, как церемониальный эскорт губернатора сектора. Ладд никогда не видел таких блистательных солдат.
— Кто здесь командует? — крикнул Ладд. Его голос охрип от дыма. Люди, величественные в своих одеждах, насмешливо смотрели на него, как будто он был каким-то замарашкой из нижнего общества, ошибочно забредший неприглашенным в их круг. — Черт возьми, я сказал, кто здесь командует? — Люди вокруг все еще не отвечали. Они продолжали награждать его тем, что словами выражалось, как презрение. Нет, подумал он, они просто потрясены, напуганы. Именно так. Несмотря на их пышные наряды, солдаты здесь, все молодые, все, без сомнения, свежие новобранцы, были просто слишком шокированы спектаклем, чтобы сформулировать какой-нибудь вразумительный ответ. Ладд знал это ощущение. Он тяжело сглотнул, пытаясь немного прочистить горло и вложить немного власти в свои слова.
— Кто командует?
Вперед вышел сержант. На нем был голубой кушак и у него была серебряная силовая сабля. Он резко кивнул.
— Кто, могу я спросить, спрашивает?
— Ладд. Комиссар Ладд.
— У вас нет головного убора, сэр? — спросил человек.
Ладд осознал, что его фуражка где-то упала, возможно, тогда, когда он упал. Он попытался пригладить волосы назад, и почувствовал, что они покрыты грязью. Его плащ был порван и покрыт высыхающей грязью. Он понял, что его первое предположение было правильным. Высокомерные Дев Хетраханцы решили игнорировать его из-за его растрепанного вида.
— Нет, у меня нет головного убора! А, так же, у меня нет большого терпения! Приведите мне старшего офицера! Сейчас же, будьте любезны!
Сержант снова кивнул, и повел Ладда к орудийной платформе к очень молодому офицеру, капитану, который работал с вокс-передатчиком. Сержант обменялся несколькими тихими словами с капитаном. Капитан положил трубку вокса, и повернулся к Ладду. Его белая униформа была отделана спереди золотой тесьмой, а его высокая фуражка была роскошно отделана серебром и, еще раз, тесьмой. На плече у него была мантия из черного меха, закрепленная золотой пряжкой.
— Вы действительно комиссар? — спросил он. Он был красивым, не от мира сего, высокорожденным, его слегка косые глаза смотрели с неодобрением.
— Я упал, — сказал Ладд.
Капитан осмотрел Ладда сверху донизу. — Упали? Как печально.