Если я проведу весь день, фантазируя о нем голым, то обязательно сделаю что-нибудь глупое.
ГЛАВА 4
Я делаю глупость.
Мое сердце победило. Или, может быть, мое тело, так как сейчас влечение к Ноксу гормональное. Несмотря на это, единственное, в чем я уверена, так это в том, что мой мозг потерял аргумент о том, является ли это хорошей идеей. Конечно, не очень хорошая идея, но я все равно так делаю.
— Ты выходишь или как?— спрашивает таксист на ломаном английском с легким нью-йоркским акцентом. Может быть, он смотрел слишком много серий "Такси". Счетчик работает, и пока я плачу по счету, то не знаю, почему он волнуется. Но этого достаточно, чтобы я начала двигаться.
Я бросаю ему несколько купюр. Это больше, чем мне нужно заплатить за такси и хороший совет. Я все еще немного сомневаюсь в коэффициенте пересчета в американские доллары, но, по крайней мере, он знает, что я не снизила его. Добавлю сумму к списку расходов, которые посылаю брату. Транспортные расходы или что-то в этом роде. Он обещал возместить мои расходы. Это может быть не совсем то, что он имел в виду, но Реми никогда этого не заметит. От злой мысли на моем лице появляется улыбка, когда я выхожу из такси.
Материал моих розовых зимних штанов шуршит, когда я иду по длинному извилистому тротуару к передней части коридоров для спортсменов. У меня не было длинного коричневого плаща, под которым женщины всегда голые, когда входят в дом парня. Не будет никакой сексуальной сцены, где я расстегиваю длинный плащ, выставляя себя Ноксу, а затем мы попадаем в огромный секс-фестиваль.
Но я не была бы Рейган Йонссон, если бы у меня не было плана.
Сейчас февраль. Я в другой стране. На спортивном мероприятии. Мой выбор был ограничен. Но Нокс — сноубордист, поэтому я предполагаю, что он возбужден... другими вещами, чем население в целом. Надеюсь на дешевые синтетические зимние штаны. Не то, чтобы я могла надеть что-то сексуальное. Я надеюсь, что он увидит все мое снаряжение и тот факт, что я голая под ним, достаточно близко к тому же самому плащу.
Девушка должна мечтать.
И действовать по средствам.
Кроме того, комбинезон в середине зимы — это намного меньше «подарков», чем, если бы я ходила в плаще и на высоких каблуках. И вообще, кого эти женщины хотят обмануть?
Я вхожу в парадную дверь комплекса в 10: 58 вечера, за две минуты до того, как спортсмены отправятся на локаут.
Еще одно преимущество зимнего костюма. Я выгляжу так, как будто здесь мне самое место.
Действительно, это решение продолжает становиться все лучше и лучше. Я останавливаюсь перед лифтом и набираю номер этажа Нокса. Еду одна, медленно напевая: "Я думаю, что смогу. Думаю, что смогу", как в рассказе о паровозике, который мама всегда читала мне перед сном. Но когда лифт звонит, и двери открываются, я замираю.
Определенно не могу так сделать.
Это, в основном, гарантия того, что Нокс один в своем номере, потому что мой брат останется с Марли в отеле, особенно теперь, когда он больше не участвует в соревнованиях на этой неделе. Проблема не в том, что Нокс в своем номере. А в том, один ли Нокс там.
В двух шагах от лифта останавливаюсь посреди коридора. Если я поворачиваю направо, то направляюсь к девочкам. Если поверну налево, то окажусь ближе к Ноксу.
Я не в состоянии принять решение что делать. Просто стою посередине коридора, благодарение тому, что лифты не привезли никого другого. Это в начале игр, и у многих спортсменов проходят соревнования. По мере того, как неделя тянется, и все больше людей заканчивают свои мероприятия, залы будут становиться громче и шумнее. Особенно американские.
Чем дольше я жду, тем больше моя личность соблазнительницы испаряется. Если я не сделаю что-нибудь в ближайшее время, то закончу нервным срывом. Вытащив телефон из кармана, я посылаю Ноксу короткое сообщение.
Рейган: Ты не спишь?
Ему требуется меньше минуты, чтобы ответить. Я решаю, что это хороший знак.
Нокс: Да. Что случилось? Двери закрываются через минуту.
Рейган: Ты в своей комнате?
Пока я печатаю сообщения, двери лифта открываются. Группа девушек выходит, смеясь тому, что они вернулись вовремя. Совершенно на грани. Как известно, директор по связям с общественностью и генеральный контролер спортсменов не любит, когда американцев запирают. Чтобы не привлекать к себе больше внимания, я смеюсь, и небрежно иду в сторону мужской зоны.
Я в четырех комнатах от двери Нокса, когда он отвечает.
Нокс: Да.
Я останавливаюсь через две двери. Своими глазами я точно просверлю дырки в двери его комнаты.
Рейган: Ты один?
Этот ответ приходит так же быстро, как и предыдущий.
Нокс: Да? Что-то происходит?
Мне требуется десять с половиной шагов, чтобы добраться до его двери. Я иду самыми маленькими шагами, но, в конце концов, достигаю ее, в любом случае. Стены выкрашены в тускло-белый цвет, может быть, и не краской вовсе, просто первый слой грунтовки. Положив мобильник в карман комбинезона, я трижды стучу в его дверь рукой в перчатке. Звук тихий, но достаточно громкий, чтобы Нокс мог его услышать.
Проходит всего несколько секунд, но, кажется, что прошла вечность. У меня есть, по крайней мере, четыре возможности развернуться и вернуться к лифту, отказавшись от всей этой идеи, прежде чем Нокс откроет дверь.
— В чем дело, Бобик? Я имею в виду Рейган. — Нокс открывает дверь шире, чем та маленькая щель, из которой он меня заметил.
Я делаю шаг ближе, и толкаю дверь, раскрывая ее шире, не желая стоять в коридоре.
— Нам нужно поговорить. Впусти меня, пожалуйста.
Нокс, одетый в черные пижамные штаны с официальным логотипом игр, возвращается в комнату и устраивается на кровати. Вы не должны носить официальный логотип с любыми другими логотипами — есть много сумасшедших правил во время этих соревнований. Я никогда не могу точно их придерживаться, но Нокс поднял их на новый уровень, и не носит рубашки вообще.
Будучи звездным спортсменом, он не из тех парней, которые должны как-то сгибаться, чтобы вы видели определенные мышц... повсюду. У него есть пресс всегда. Шесть, может быть, восемь кубиков — я не хочу, чтобы меня застукали за подсчетом — точно в ряд на животе. Это должно быть незаконно — иметь настоящий пресс, красивое лицо и быть хорошо оплачиваемым спортсменом. Одному человеку нужны все три признака? Он мог бы поделиться немного с обычным парнем. С которым кто-то вроде меня, в конце концов, встречается.
— Ты была на холме? Ты же знаешь, что не можешь находиться ни на одной тропе в темноте, — спрашивает он, окидывая взглядом мой наряд.
Я, наверное, выгляжу нелепо в толстых зимних штанах и пуховике. Мои вечерние аксессуары — перчатки и шерстяная шапочка — все еще на голове и на руках, а не сняты, как делают все остальные, когда входят в здание. Но мне нужно дать себе достаточно времени, чтобы убедиться, что я делаю правильный выбор. Чем больше слоев, тем лучше.