— Мы давно знаем друг друга. Не так ли, Нокс? — я снимаю одну перчатку и бросаю ее на маленький стол, который они ставят в каждой комнате. Я выставляю бедро, пытаясь выглядеть сексуально, но даже Джессика Рэббит не могла бы сделать снятие перчатки более сексуальным.
Он смотрит на меня так, будто хочет задать миллион вопросов, но боится.
— Да, конечно, так и есть.
— Ты помнишь, что случилось несколько лет назад? — я снимаю вторую перчатку и бросаю поверх первой.
— Ты должна быть более конкретной, — говорит Нокс, но потом издает этот милый нервный смешок, который заставляет меня думать о том, что он точно знает, о чем я говорю.
— В ту ночь, когда мы оба слишком много выпили и закончили горизонтальным мамбо? —одним плавным движением я снимаю шапку, бросаю ее на стол и поправляю волосы. Все дело в том, чтобы выглядеть сексуально, а не так, как будто я прикоснулась к электрической розетке.
Нокс снова смеется, его нервы на пределе.
— Я никогда не забуду, но ты была очень пьяной. Я удивлен, что ты помнишь.
Признание смущает меня, и я не решаюсь раздеться. В глубине души я всегда считала, что он забыл о нашей ночи. Что это значит? У него были воспоминания за последние два года и парень ничего не делал? Даже намека на то, что он может вспомнить?
Слишком поздно, чтобы отступить сейчас. Я расстегиваю верхнюю часть куртки.
— Ну, сегодня я не пьяная.
Нокс откидывается на спинку кровати.
— Нет, не похоже.
Я заканчиваю расстегивать куртку. Боковые части открываются, но не настолько, чтобы обнажить мою грудь.
— Хочешь попробовать еще раз? — у меня дрожат руки, поэтому я хватаюсь за куртку, готовая застегнуть ее или скинуть с плеч, в зависимости от его ответа.
— Прямо сейчас? — глаза Нокса широко раскрыты. Его локти прижаты к телу, чтобы удержать его на кровати.
Я воспринимаю это как «да». Я снимаю куртку с плеч и позволяю ей упасть на пол у своих ног.
— Нет времени лучше настоящего.
Нокс сглатывает.
— Ты уверен в этом? Потому что после последнего раза я хочу убедиться, что ты понимаешь, во что ввязываешься.
Сейчас не время и не место вступать в дискуссию о прошлом. Я очень нервничаю.
— Не сомневаюсь.— Я расстегиваю свои зимние штаны, стягивая их вниз по бедрам.
— Нет, Рейган, ты должна быть абсолютно уверена. Потому что если мы сделаем это, мы сделаем это.
Я понятия не имею, что это значит, но не собираюсь выяснять прямо сейчас. Спустив штаны до бедер, я отпускаю их и позволяю им упасть на пол, перешагиваю из скомканной одежды и подхожу ближе к кровати.
На небольшом расстоянии от края я останавливаюсь.
— Я твоя, если хочешь. Все, что тебе нужно сделать, это прийти и взять меня.— Это самые безумные слова, которые я когда-либо говорила в своей жизни. Сразу после того, как я заканчиваю, то глубоко вдыхаю на случай, если Нокс решит, что секс со мной — это не то, чего он хочет в данную минуту.
Слава Богу, он этого не делает. Не успеваю я отдышаться, как Нокс хватает меня за талию и тянет на кровать. Моя голова ударяется о подушку, я подпрыгиваю один раз, а затем губы Нокса оказываются на моих. Он устраивается поверх меня, и погружает свои руки в мои волосы.
— Итак, — говорит он между поцелуями, — ты согласна, что мы делаем это?
— Конечно, мы это делаем. — Как будто я пришла в его комнату голая, чтобы не ничего не делать.
Нокс опускает голову и нежно целует меня в шею. Своими руками он исследует мое тело, опускается ниже и целует меня. Нокс облизывает языком мой левый сосок, и я стону. Он сосет его. Я хватаю пальцами Нокса за волосы и тяну ближе к себе, выгибая спину над кроватью. Нокс опускает голову, и я ослабляю свою хватку, когда он прокладывает линию поцелуев по моему лобку, прежде чем опуститься ниже.
— Как давно ты готова для меня, Рейган?
«Еще в такси», — говорю я, но только про себя. Мне не приходится давать настоящий ответ, когда он раздвигает мои половые губы и проводит языком по обнаженному клитору.
— О, Боже, — практически кричу я.
Нокс поднимает голову.
— Шшш, эти стены тонкие, и тебя должен слышать только я.
Он продолжает двигать и двигать своим языком, задевая все важные области. Я дрожу на кровати, но без моих пальцев в его волосах мне не за что держаться. Я хватаю простыню, скручиваю и тяну ее в чудесной агонии. Мой живот сжимается от нарастающего оргазма. Начиная с самого сердца, моя грудь тоже сжимается. Я задерживаю дыхание в ожидании восхитительного освобождения.
Нокс обводит мое отверстие двумя пальцами, прежде чем делает несколько быстрых движений, и я задерживаю дыхание, когда мое тело напрягается. Я крепко сжимаю глаза, и выгибаю спину вверх. Я изо всех сил стараюсь заглушить стон рукой, но оргазм побеждает, и я открываю рот в безмолвном крике.
Штаны Нокса натягиваются на его твердости, и он поднимает голову от моих ног.
— Пожалуйста, Господи, скажи, что ты принесла презерватив.
— В…, — я втягиваю воздух между каждым словом, — … в правом кармане моих зимних штанов.
Я откидываюсь на кровати, мышцы расслабляются. Нокс такой же потрясающий, каким я его помню. Какая-то часть моего сознания всегда думала, что, может быть, мой затуманенный алкоголем мозг сделал его лучше, чем он был. Или хуже того, может быть, я не так хороша в этом деле, как думала, и поэтому Нокс никогда не упоминал об этом.
Но это? То, что он только что сделал. Было потрясающе.
Эти три с половиной минуты были единственным напоминанием, которое нужно, чтобы успокоить меня и Нокса.
ГЛАВА 5
В общежитиях спортсменов сегодня тихо. Несколько лыжников и сноубордистов бродят туда-сюда, ожидая, пока гора откроется и можно будет начать тренировку. Сегодня соревнование по слоупстайлу, и в воздухевитает волнение. Каждый день происходит какое-то событие, но это другое. Это часть нашей команды. И в то время как большинство наших болельщиков болеют за различных спортсменов, принимающих участие в отборочных соревнованиях сегодня утром, те несгибаемые из нас — члены семьи — займут места в комплексе спортсменов. Чем больше событий заканчивается, тем больше места становится доступным для пансионеров. Нокс и многие из опытных парней останутся здесь, а не станут ездить в отель каждый день. Вид не так хорош, и кресла не такие удобные, но так сокращается количество поездок. Это привилегия –находиться среди них дольше, чем кто-либо другой.
Я не должна быть рядом со зданием спортсменов. Я должна была вернуться в свою уютную теплую постель в отеле, и свернуться под одеялом. Или должна остаться в комнате Нокса, положив свою голову на его грудь, пока мы оба спим последние несколько минут до пробуждения. За исключением того, что мир, в котором я живу, отстой, и ничего из этого не произошло.