Когда Реми отрывает от меня свой рот, чтобы опустить нижнее белье вниз по моим ногам, я не протестую. Приподнимаясь, я из всех сил стараюсь снять одежду, а Реми пристраивается ко мне. Мои ноги свисают с кровати, и он хватает меня за бедра, раздвигая мои ноги и отталкивая меня назад. Полностью открытая для него, мое тело покалывает от ожидания.
Я жду, напряжение возрастает. Он отпускает одну ногу, но я стараюсь держаться в том же положении, и Реми направляет свой член к моему входу. Но вместо того, чтобы войти в меня, как я и ожидаю, он проводит своим членом по моим складкам.
— Черт, Марли, ты такая мокрая, что и я тоже, а я еще не успел в тебя войти, — говорит он, запрокинув голову к потолку.
— Тогда ты должен это сделать. – Мои слова звучат так же грубо, как и его. Каждое движение его головки по моему клитору вызывает покалывание во всем теле. Я опускаю руки, чтобы помочь ему, но Реми меня останавливает.
— Повернись на бок. – Я двигаюсь быстрее, одной своей сильной рукой Реми двигает мои бедра в нужном направлении. Когда я ложусь на бок, вытягивая одну ногу впереди другой, он проводит пальцами по моему лону.
Сделав шаг ближе к кровати, Реми снова выпрямляется, и на этот раз проникает головкой своего члена сквозь мои складки. Он входит очень медленно, и я стараюсь повернуться так, чтобы принять весь его член. Я напряжена, и чувствую каждое движение Реми, когда он медленно начинает двигаться. С каждым новым толчком он проникает глубже и глубже.
— О, Боже, Реми.
Он наклоняется и крепче приживается своим телом к моему. Одной рукой Реми держит меня за голову, а другой хватает прямо под коленом, и тянет меня вниз.
– Я знаю, детка.
Его темп увеличивается с каждым толчком. Я стону во весь голос, но мне нужно больше. Реми гладит рукой мой обнаженный живот, пока не достигает того места, которое больше всего нуждается в этом. Он надавливает двумя пальцами, и круговыми движениями гладит чувствительную плоть.
— Дерьмо, я теряю контроль. Повернись, — говорит Реми и отодвигается от меня, чтобы перевернуть меня на спину. – Встань на колени.
Его хриплые слова – все, что мне нужно, я это делаю, и парень дергает меня за бедра. Нет никаких пауз, потому что он не тратит время.
Схватив меня за бедра, Реми врезается в меня. Я сжимаю колени, и выпрямляю руки и ноги.
— Черт, да, — кричит он. Реми сжимает мою грудь, но мне нравится. – Трогай себя.
Мой оргазм нарастает, и я кладу свои пальцы на его, и сильнее давлю на свой клитор. С каждым движением моих пальцев, направляющих Реми, я сильнее двигаю бедрами. Лежу головой на кровати, и двигаю задницей, и одной свободной рукой сжимаю простыни.
Мое сердце замирает, когда Реми стонет:
— Назови мое имя, когда кончишь.
Вскоре после его просьбы, я кончаю. Я открываю рот в безмолвном крике, и неразборчиво произношу имя Реми, одними буквами и звуками, и теряю контроль.
— Дерьмо, — Реми резко входит в меня еще три раза, затем замирает, и впивается своими пальцами в мою ногу. Он падает мне на спину, его член опадает между нами, и парень тяжело дышит, глубоко вдыхая воздух.
ГЛАВА 11
Неправильно, очень неправильно желать травмы другому спортсмену. Тела хрупкие, и ни один хороший человек никогда не захочет, чтобы кто-то другой испытывал боль.
Я – плохой человек.
Каждый раз одно и то же. Реми встает в очередь на соревнованиях, и я не могу перестать желать травмы другим игрокам. Ни смерти, ничего такого. Ничего плохого. Просто… знаешь… сломанная нога. Или рука. Это не так важно для сноубордиста, но достаточно для того, чтобы они не смогли сегодня соревноваться.
Я же говорила. Я – плохой человек.
Хотя, в свою защиту – уверена, что я не единственный человек на трибуне, который делает то же самое прямо сейчас.
У сноубордистов хайфпайп есть три разных раунда, чтобы добраться до золота, и Реми занял место в первой шестерке в первом отборочном раунде, который двигает его прямо в финал. В то время, как другие «старички» устраивали дуэль в полуфинале, мы вместе пообедали, и Реми расхаживал перед окнами, отказываясь смотреть на то, как выступали другие.
Это было чертовски долгое путешествие, но мы добрались до финала. У Реми еще одна попытка. Еще один шанс произвести впечатление на семерых судей. Эти люди – трое мужчин и женщины – все, что стоит между ним и шансом Дианы на золото. Ну, это хайфпайп и еще одиннадцать конкурентов. Судья номер шесть был особенно подлым ублюдком. Его единственное спасение в том, что он дал низкие баллы большинству гонщиков. Поскольку в официальных результатах учитываются только средние пять баллов, я не решаюсь подойти к нему и хорошенько встряхнуть. Он вычел у Реми очко за то, что тот использовал руки для устойчивости. Задница. Ему повезло, что шансы встретить меня в темном переулке после этого события низка.