В сноуборде много хороших спортсменов. Со временем, когда вы получаете возможность видеть их в каждом событии, они становятся как бы похожими на вашу маленькую собственную семью. Если вы не будете осторожны, легко начать жить и дышать только сноубордом. Слава Богу, что у меня есть мои воспитанники, чтобы удержать меня в узде тогда, когда мне это нужно. Нет ничего лучше, чем пятилетний ребенок, который говорит вам, что ваши глаза опухли, или ваша прическа испорчена, чтобы понять, что вы слишком уж допоздна обсуждали последствия от высоты склона или новый снегопад в штате Мэн.
- Абсолютно, и я не знал, в каком ты будешь настроении, поэтому и заказал немного всего из меню обслуживания номеров. – Реми снимает серебряные крышки с нескольких теплых блюд, бросая их на маленькую тележку в углу. – Выбирай.
Я уже говорила, какой у меня замечательный парень? Он целеустремленный, что иногда означает то, что все его внимание сосредоточено на сноуборде, но иногда он поражает меня своей искрящейся преданностью, и это самая замечательная вещь в мире.
Реми сидит на свободной части кровати, вытянув ноги в сторону. Я беру небольшую тарелку с дынями и сажусь рядом с ним. Он прав. Я не только немного устала после перелета, но мой живот, по-прежнему, сводит. Так что, лучше я начну с чего-нибудь легкого и буду есть до тех пор, пока не стану уверена в том, смогу осилить чизбургер с беконом, стоящий возле его левого колена.
- Ну, расскажи мне обо всех событиях, пока я ем.
Он забирает у меня тарелку с дынями и подкладывает мне под спину подушку.
– Ложись, расслабься, и я буду кормить тебя, пока ты слушаешь истории о моих собратьях.
Когда я улыбаюсь, потерявшись в этих замечательных голубых глазах, Реми откуда-то вытаскивает вилку – о чем я не хочу знать – и накалывает на нее первый кусочек дыни.
– Кто был засранцем на этот раз? Наша команда или чья-то еще? – спрашиваю я, откусываю, и жду ответ.
Эй, я сказала, что они были как одна семья. Я не говорила, что это счастливая семья. Нам всем время от времени приходится сталкиваться с проблемами, дело только в том, чья именно очередь была на этом соревновании.
ГЛАВА 3
Я прислоняюсь к огромной, темноокрашенной балке, такой толстой, что, вероятно, это целое дерево в середине дома, и смотрю на картину, развернувшуюся передо мной за большим стеклянным окном. Вчера вечером, когда я позволила Реми увлечь меня на свой частный пикник, который закончился специальным десертом, я пропустила то, насколько впечатляюще выглядел курорт.
Все здание построено с выступающими деревянными деталями, окрашенными в глубокий насыщенный красный цвет. Я вижу, как из главного холла открывается вид вниз с горы, которая выглядит божественно. Я даже не помню, как мы ехали сюда прошлой ночью, но от центра окна вы можете увидеть спуск по заснеженной горе. После того, как я заснула, поднялся ветер и покрыл весь пейзаж новым слоем яркого белого снега.
Реми и двое других сноубордистов из американской команды отправились туда рано утром, чтобы оказаться первыми на холме, но после каждого свежего снега они должны ждать, пока завершаться все проверки безопасности. Никто не хочет рисковать и оказаться под лавиной, но это никогда не бывает более правдоподобным, чем прямо перед тем, когда в вашем городе начинаются Зимние Игры. Вы никогда не сможете быть слишком осторожными и спрятаться, пока контактируете с матушкой-природой. Как говорится, она может быть настоящей стервой.
Справа от большого панорамного окна находится камин, построенный из больших округлых гладких камней, который возвышается до потолка и простирается дальше, на второй этаж. Большие роскошные кожаные кресла и диван расположены полукругом перед камином. Четыре бревна соединяются друг с другом и создают очаг, пока не горит огонь, чтобы нагреть помещение.
Если бы это было менее важное событие или поездка для удовольствия — хотя я обычно заставляю Реми отдыхать в теплых местах — я бы каталась с ним по снегу. Но в такие моменты я оставляю лыжи дома.
Высокий парень, с ног до головы одетый в черное, лыжных штанах, куртке, черной шапке и черных очках, проходит перед окном. Я протягиваю к нему руку, когда замечаю его фирменную неоновую синюю полоску ткани, вшитую в окантовку штанов. Реми останавливается, и хотя я не вижу его лица из-под снаряжения, подносит руку в перчатке к губам и посылает мне воздушный поцелуй. Я драматично протягиваюсь за ним, резко ловлю и прикладываю к своему сердцу, изображая обморок.