Каждое утро я изо всех сил старалась скрыть это воспоминание с помощью макияжа и привычного выражения безразличия. Я не хотела выглядеть принцессой. Я не хотела быть леди. Я хотела быть собой, но даже я больше не знала, кто я.
— Удивлена, что ты пришла, — сказала Клэр.
«Я тоже думала не встану, потому что прошлой ночью я кончала раз пять, прежде чем сбилась со счета», — грязный голосок в моей голове начал снова прокручивать все то, что произошло вчера ночью с Лиамом. Это было хуже, чем у ученика средней школы, который только что открыл что-то новое для себя и не мог перестать навязчиво осознавать заново весь окружающий мир. Мне пришлось заставить себя неловко улыбнуться и подумать о старом добром бейсболе, чтобы успокоить растущий жар в животе. Этот человек был как электричество, и с тех пор, как он положил свои руки на меня прошлой ночью, он включил что-то, что я не знала, как отключить.
— Да, — тихо сказала я, затем прочистила горло. — Ты показалась мне крутой.
Она пожала плечами.
— Я совсем не крутая. Честно говоря, я хотела признаться тебе. Я сильно поссорилась со своими друзьями, и в последнее время я отчаянно нуждаюсь в каком-то человеческом контакте. Даже ждать несколько дней, чтобы позвонить тебе, было все равно что вырывать себе зубы. Я просто не хотела пугать тебя и казаться слишком отчаявшейся.
— Слишком поздно. Мне страшно.
Она рассмеялась.
— Прости. Я подумала, что могу просто сказать, что ты та, с кем я поладила бы. Это всегда так странно, пытаться завести друзей, будучи взрослым. Это все равно что пригласить кого-то на свидание.
— Если бы я знала, что это свидание, то пришла бы с декольте.
Она посмотрела на меня с озорной улыбкой и расстегнула одну пуговицу на рубашке.
— Я пришла подготовленной к адаптации.
— Итак, ты сказала, что поссорилась с друзьями?
Я хотела сменить тему, потому что на мгновение засомневалась, а не пытается ли приударить за мной эта женщина? Я ничего не имела против девушек, которые были в восторге от всего этого, но это был не мой стиль, и я не хотела дать ей неправильное представление.
Ее взгляд опустился на стол.
— Ага. Я сделала кое-какую глупость. Я кое-кого неправильно поняла, и я действительно разозлила его. А потом я сделала еще хуже, пытаясь отомстить ему за то, что он поставил меня в неловкое положение. В общем, все мои друзья теперь меня ненавидят.
— Ты пыталась извиниться?
Она снова посмотрела на меня, и я увидела в ее глазах поразительную решимость.
— Я не из тех, кто извиняется. Я склона продолжать идти напролом, даже когда ошибаюсь. — Она рассмеялась, и вся яростная напряженность на ее лице снова исчезла. — Прости. Именно так я отпугиваю потенциальных друзей. Думаю, это хорошо, что ты видишь настоящую меня, веснушки и все такое. Верно?
***
После кофе с Клэр я отправилась на работу. По общему признанию, было приятно поболтать с нормальной девушкой. Моя лучшая подруга уехала из страны на несколько месяцев, а она была моим единственным источником женской драмы. Конечно, я всегда притворялась, что ненавижу, когда Эмили выплескивает на меня свои проблемы, но, думаю, втайне это вызывало у меня нестерпимое желание узнать, чем все разрешилось.
Клэр в конце концов спросила меня о моей личной жизни, и, как ни странно, мне захотелось поделиться. Я не стала вдаваться в подробности, но разговор о том, каким неожиданным был мой новый любовный интерес и мои чувства к нему, был странно терапевтическим. Разговор с Клэр на самом деле помог мне разобраться в своих чувствах к Лиаму и в том, как я надеялась, что наши отношения будут развиваться. Поди разберись. Может быть, ритуал девичьих разговоров все-таки имел какое-то практическое применение.
Даже на работе мои мысли сразу возвращались к Лиаму. Настолько, что я забыла о глупой маленькой вечеринке по случаю дня рождения Уильяма в тот вечер. Конечно, Уильям не дал мне забыть об этом, когда я пришла на работу, как и Грэмми, которая, к сожалению, решила, что будет болтаться вокруг «Галлеона», пока подготовка ко дню рождения не оправдает ее ожиданий. Она даже подкатила один из стульев стажера к моему столу и сделала его своим вторым домом, в комплекте с журналами по вязанию, которые она разложила на моей клавиатуре, хотя я точно знала, что она не вяжет.
— Может быть, ты не будешь сидеть так близко ко мне? Ты пахнешь, как дом престарелых, — спросила я. На самом деле от нее не пахло, но единственное, что делало эту женщину терпимой, — это то, что сначала ее оскорбляли. Она никогда бы не призналась в этом, но ей нравилось болтаться рядом. Возможно, мне это тоже немного нравилось.