– Ладно, – сказал он, улыбаясь. – Я ценю это..., а теперь убирайся отсюда.
Я схватила его, не задумываясь. Почувствовала его сильный пресс через тонкую футболку. Я вдавилась грудью в его тело, а руками обхватила его мускулистую спину.
– Боже! – прошептала я. – Мне очень жаль! – я отстранилась, повернувшись к нему спиной, почувствовала его твердую защищающую руку на моем плече и замерла.
Он развернул меня к нему и наклонился ко мне. Почувствовала, что мое тело вспыхнуло... он хочет меня поцеловать? После всего, о чем мы только что говорили...
Он целомудренно поцеловал меня в лоб и отстранился, отпуская мое плечо.
– Спасибо, Элис. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – сказала я.
Вернувшись в комнату, я спала, как младенец.
***
Утром я пила кофе с мамой и Хантером. Хантер оделся на работу и выглядел изумительно, но я старалась не глазеть на него. Мама была одета, как обычный генеральный директор, «Железная леди» – серый костюм, и пила кофе, как обычно.
– Каковы наши шансы, Хантер? – неожиданно спросила она.
– Шансы на что? – спросил он.
– Спасти Сенкорп?
– Моя успешность – это...
– Сто процентов, я знаю, – сказала она. – Но ты сделал это три раза. Что если?..
– Что, если мне просто повезло? Или что Сенкорп не спасти?
– Да. Оба.
Я взяла кусочек хлеба и намазала его маслом.
– Можно мне джема?
Хантер протянул мне баночку клубничного джема, и я намазала его сверху на хлеб с маслом.
Хантер скрестил руки на груди.
– Я делаю всё возможное, Надин. И ты тоже. Это лучшее, на что мы можем надеяться. Если ты устала и нуждаешься в поддержке, мотивации, то подумай, как эти чертовы закостенелые мудаки, которые тебя подставили, будут вести себя, если ты сможешь это провернуть.
– Думаю об этом, – сказала Надин, – и насколько хорошо буду себя чувствовать, что они сделают, если это произойдет? Они будут мстить, и мне нужно заранее позаботиться о защите.
– Я уже начал работать над этим, – сказал Хантер. – Уволив большинство преступников до этого, мы будем иметь гарантию, что они не контратакуют тебя.
– Думаешь, они просто позволят себя уволить? – спросила я.
– Это будет нелегко, – сказал Хантер. – Ты не уволишь этих мудаков, а дашь им в руки золотые парашюты. Это стоит нам многого, но после избавления от них и их высоких зарплат, в долгосрочной перспективе нам всё окупиться.
– Селиа, – сказала мама. – Хочешь поехать на машине на работу?
– Нет, – сказала я, вставая с недоеденным хлебом в руке. – Я хочу сесть на поезд. Мне нужно сформировать союз, и не хочу, чтобы другие стажеры думали, что ко мне особое отношение.
Взяв пальто, я вышла за дверь. Добравшись до работы, увидела, что Хьюго уже был там, сгорбившись над ноутбуком.
– Хэй, Хьюго, – сказала я.
– Хэй, – сказал он, не поворачивая головы.
У него был темный цвет кожи и коротко стриженые волосы. Он был высоким с широкими печами и полностью помешан на работе.
– Хьюго, – сказала я. – Насколько сильно ты хочешь получить эту работу?
Он рассмеялся:
– Я здесь с шести утра, а ты, как думаешь?
– В большинстве семестрах они берут по пять или шесть стажеров, – сказала я.
– Но в большинстве семестров, – сказал Хьюго, – Хантер Торн не стравливает стажеров друг против друга, и компания не собирается разориться.
– Это не последний человек, устраивающий соревнования, впрочем, – сказала я. – Они могут держать многих из нас, как они говорят – будут держать самых лучших.
– Что ж, – сказал Хьюго, – тебе нечего беспокоится насчет этого, Элис.
Я плюхнулась в кресло напротив него, и подкатившись, ударила его пяткой по колену.
– Какого чёрта? – воскликнул он, отрываясь от экрана.
– Я хочу, чтобы ты отвлекся от экрана на секунду, – ответила я.
– Отлично, – сказал он. – Я внимателен. Что ты хочешь?
– Знаю, ты думаешь, будто меня не могут отстранить, Хьюго, но они могут. Моя мама ненормальная, и она даже не растила меня. Может, то, что я её дочь и открыло мне все двери, но Хантер Торн не собирается так легко мне всё предоставить. Один неверный шаг – и я уйду, как и все остальные.
Хьюго закатил глаза.
– Уверен, это заставляет тебя чувствовать себя лучше, говоря так, Элис. Но это безумство, думать, что ты действительно находишься в такой же опасности, как...
– Ты видел мою работу? – спросила я, прерывая его.