– ...и если ты скажешь кому-нибудь, хоть одному чёртову человеку, я перережу ей горло. Ты поняла?
– Да, – сказала Надин. – Я никому не скажу. Клянусь. Просто верните моего ребенка...
– Делай, что тебе приказывают, и получишь её обратно.
Бросили трубку.
– Чёрт! – выкрикнула Надин, хлопнув трубкой телефона об стол, и он упал на пол, а корпус и батарея разъединились и покатились по полу. – Твою мать, дерьмо! Это твоя вина, Хант!
Она посмотрела на меня, направляя всю ярость во взгляде.
– Я исправлю это, – сказал я.
– Как? – спросила она. – Как ты можешь исправить? Они хотят, чтобы я утопила компанию, и я сделаю это, чёрт побери, что еще остается делать?
Глубоко вздохнув, я старался управлять голосом, как мог.
– Надин..., если ты сделаешь, что они хотят, у тебя есть уверенность, что они вернут её обратно?
– У нас нет ничего, Хант! Ничего, чёрт возьми! Она может быть, где угодно в городе..., она может быть в фургоне на дороге, Бог знает, где. Что ты собираешься делать? Попросишь своих конченных криминальных дружков обыскать все склады вместе с тобой? Единственный выход для нас, делать то, что они хотят от меня. Не давать им повода для...
Я достал диктофон и нажал на проигрыш.
– Слушай, – сказал я.
Она слушала.
– Так, это Гидеон, – сказала она. – И что нам, чёрт побери, делать с этой записью?
– Это улика, – сказал я. – Что ты, думаешь, произойдет, если мы проиграем эту запись для других членов совета?
Я видел, как шестеренки в голове Надин начали проворачиваться, но она покачала головой.
– Нет, Хант, он может разозлиться и убить её.
– Я могу связаться со своим человеком, – сказал я. – Парню из этой записи и скажу ему, либо он помогает мне спасти Элис, или я могу проиграть эту запись для Гидеона.
– Что? – сказал Надин, глядя на меня, как на идиота. – Ты хочешь отказаться от наших самых сильных рычагов давления на Гидеона?
– Я знаю этого человека, Надин, он совершенно эгоистичный и корыстный кретин. Если мы дадим прослушать эту запись Гидеону, мы, скорее всего, больше никогда не увидим Элис, но Гидеон убьет Дэша за болтовню на диктофон. Как только я узнаю, где Элис, пойду и спасу её сам, а мы уничтожим Гидеона.
– Я должна просто позвонить в полицию, – сказала Надин. – Это безумие.
У меня завибрировал телефон, и я выхватил его. Это были сообщения, якобы от Элис. Трюк. Я показал телефон Надин.
«Хэй, Хант, – прочитала Надин. – Мне нужно побыть одной. Я хочу остаться у подруги..., мне нужно время побыть вдали от тебя и мамы. Мне надо подумать».
– Они... они не украли её по-настоящему? – спросила Надин.
– Нет, – сказал я. – Это фальшивое сообщение. Они не хотят, чтобы я знал, что её похитили. Вот, почему они сказали никому не говорить. Они боятся меня. Как они и должны.
– Как ты узнал, что это не она?
– Она никогда не звала меня «Хант». Она всегда называла меня «Хантер».
Я схватил Надин за плечи.
– Послушай, я разрушил твое доверие. Сделал это, потому что беспокоюсь об Элис, но и беспокоюсь о тебе тоже. Хотел сохранить вас обеих, но был слишком труслив, чтобы признаться в этом. Но ты должна довериться мне снова. Элис для меня всё, и я спасу её. Поняла?
Надин, плача, кивнула.
– Не облажайся, Хант.
***
Знаю, Надин сказала это в шутку, но я должен был навестить моих старых приятелей в криминальных кругах. Не хотел сильно рисковать жизнью Элис без каких-то дополнительных подстраховок. Я связался с людьми, которым доверял. Никогда не доверял Дэшу. Люди, которым доверял, были вне игры, как и я, но нарушение закона – это, как езда на велосипеде. Ты никогда не потеряешь этот навык. Направившись в дом Гирос, увидел, что Став нарезал толстые куски мяса для кебаба. Он повернулся через плечо взглянуть на меня, ожидая покупателя, и стал присматриваться повнимательнее.
– Хант? – сказал он. – Чёрт, мужик!
Я натянуто улыбнулся.
– Ты фигово выглядишь, брат!
Я указал на его засаленный фартук.
– И ты тоже.
Он рассмеялся.
– Ну, я всего лишь владею Греческой точкой быстрого питания, и должен дерьмово выглядеть! А ты чёртов миллиардер или какое-то другое дерьмо? Царь Мидас, да? Если бы у меня были такие деньги, как у тебя, я бы не выглядел так дерьмово. Это уж точно. Ты сюда приехал поесть Гирос*, или какого хрена? Я бы никогда не ел Гирос снова, если бы у меня были такие деньжищи, как у тебя.
Я наклонился над кассой.
– Знаю, ты сказал, что вышел из игры, но, если я скажу тебе, что у меня есть работа, за которую заплатят миллион наличными?
У него засветились глаза, и я знал, что заполучил его.
– Я бы сказал…, – продолжил он, почти пуская слюни, – что если ты дашь пять миллионов, то ты заключил сделку.