- А за что же здесь оказываются те мирные прохожие? – Ареа даже не представляла, за что можно угодить в такое дружелюбное и теплое общество. Хотя, судя по мечтам о кострах, насчет «теплого» она иронизировала напрасно. Оно было даже очень горячим!
- А, это мазохисты, - Дьявол только махнул рукой. – Ничего интересного. Страдают от этих ведьм и просто упиваются собственными страданиями. Так себя жалеют, топя в слезах по ночам подушку! А потом с утра до вечера жалуются на свои страдания всем, кого поймают. Вы не заметили, как, повстречавшись, здесь все спешат отойти подальше? Это слушать реально невыносимо, - я пару раз пробовал, и понял, что, кроме отравления желудка со всеми вытекающими последствиями, точно то же самое может происходить и с мозгом. Причем, когда тошнит мозг, - это гораздо неприятнее. Правда, кроме этих извращенцев, - вот, честное слово, выгнал бы отсюда этих страдальцев, только их нигде больше принимать не хотят, - все на мои плечи, - есть еще и слабаки. Эти учатся посылать, преодолевать и плевать. Нужное дело, - но стонут они так, что не приведи… Не приведи, в общем.
- А ты чего это с такими огромными рогами тут разгуливаешь? – набросились на него милые старушки. – Срамник! Жену, видно, не любишь, обижаешь, небось, не помогаешь ей, бедняжке, - так нечего здесь всем показывать последствия! Позор!
- Позор! – закричали бабули, ринувшись к Дьяволу. Одна уже вытащила из ридикюля протухшее яйцо, другая, - бутылочку с красным молотым перцем…
Но им перерезала путь очаровательная парочка.
-----------------------
- Вы знаете, дорогой Дьявол, что он мне вчера сказал? – на него смотрела девушка с самыми несчастными и покрасневшими от слез глазами на свете.
- Ему жаль для меня пирожных! – она разрыдалась во весь голос, громко сморкаясь в смятый платок. – А еще – он считает, что я толстая!
- Дорогой Дьявол! – дрожащим голосом вмешался бледный юноша. – Все это – не так! Я всего лишь намекнул ей, что есть десятое пирожное не слишком полезно для здоровья! Избыток сахара к добру не приводит!
- Я, по-твоему, - толстая! – милая девушка перестала быть милой, вынося мозг ультразвуком. – Я – корова, да!
- Да за что мне все это? – истерично закатив глаза, запричитал молодой человек. – Нет, - ну, за что? Где я так нагрешил? – он вцепился Дьяволу в руку, обливая его слезами.
- Уходим, срочно, - отрывисто шепнул Дьявол, хватая Ареа и Омела за руки.
* * *
Они приземлились на сочную траву. Вокруг порхали бабочки, а удивительные розы арками вились, насколько хватало взгляда. Однако, памятуя о парке, Ареа не спешила умиляться.
- Свет мой, зеркальце, - болтая ногами, вальяжно развалившись на траве, обращалась в светящемуся в руке зеркальцу такая красавица, что даже у Ареа дух захватило. – Я ль на свете всех милее?
- Я на свете всех милее, - отозвалось зеркальце, облив красавицу водой.
- Я на свете всех милее! – к красавице решительным шагом подошла еще одна, - действительно, не менее красивая. – Я, Сандра! А ты, - просто самозванка!
- Ничего подобного! – раздался визг. В несколько прыжков рядом с девицами приземлилась на траву еще одна красавица, - и эта без всякого изъяна, кроме перекошенного злобой лица. – Я! Слышите, симулянтки красоты! – решив не тратить понапрасну времени на спор, она тут же вцепилась в волосы обеим. Зеркальце помогало в битве, яростно стуча по голове своей красавице, недавно так ущемившей его самолюбие нелепым вопросом.
- Пройдемте, - Дьявол не обратил на происходящее абсолютно никакого внимания. – Тут есть интересные места.
Он повел их по тропинке под арками благоухающих цветов. Каждая роза была здесь совершенна, и, кажется, уникальна, - во всяком случае, ни одной, даже похожей, Ареа не увидела. За этим цветочным чудом раскинулись красивые добротные дома, - да в сотни раз побогаче домов лекарей, которые они видели!
- Отдай! – два дорого одетых пожилых человека дрались за полусгнившее яблоко, упавшее на дорогу. – Это – мое!
- Ни по какому праву! – возмущался второй, вырывая яблоко из его руки. – Я подоспел на три секунды раньше, чем ты к дереву!
- А кто сказал, что оно принадлежит тому, кто был раньше? – возмущался второй, выдергивая яблоко обратно. – Оно мое, - и все тут!
Яблоко раздавилось, но оба, жадно проглотив то, что было в руке у каждого, бросились подбирать разбрызгавшиеся по земле кусочки.