- Ну, - что ты натворила? – сокрушался Дьявол. – Своим порошком правды развеяла все мои чары!
- Правду! – завопила Дьяволица. – Иначе еще не таким порошком осыплю! Хочешь навсегда забыть о своей мужской принадлежности?
- Я только на минутку… - Дьявол как-то прямо на глазах сник. – Совсем на минутку, дорогая…
- Ты договоришься! – Дьяволица метала молнии. – И правда сможешь не больше, чем минутку! Вечность! Все отбирать не буду, - пусть тебе будет стыдно и противно! Полминутки оставлю для позора!
- Ну, прости… - Дьявол очень виновато опустил голову перед женой. – Я, знаешь ли, не святой. И есть на свете искушения, которым даже я не в силах противостоять…
- Малыш совсем плох, - гнев Дьяволицы будто бы рукой сняло от того, что он признался. – Нужно искать лекаря на поверхности.
- Да кто же сюда придет? – понуро возразил Дьявол. – Сама знаешь, - только пропащие души…
35
- Омел, можно тебя на минуточку? – Ареа отвела Омела в сторону. – Я, конечно, понимаю, где мы находимся и с кем имеем дело, но… Все-таки, я целительница. И никогда еще не проходила мимо того, кто болен. А тут, - ребенок… Чьим бы он ни был.
- Ты хочешь посмотреть больного? – Омела, похоже, эта мысль не шокировала так, как ее саму. В Ареа боролись слишком уж противоречивые чувства, - с одной стороны, - они оказались в самом центре зла, и именно его порождением и будущим орудием был маленький дьяволенок, но, - с другой… Все-таки он был ребенком, и, к тому же, - слабым и больным, а ее даром и смыслом было исцелять… Ареа не могла пройти мимо, - но и не знала, поступит ли правильно, оказав помощь.
- Слушай свое сердце, - подсказал маг, легко читая раздирающие ее чувства.
- Да, - наконец кивнула Ареа. – Я хочу попробовать помочь.
- Что ж, - это верное решение, - маг так лучезарно улыбнулся Ареа, как будто они и не находились на самом дне подземного мира. Хотя, - с такими выводами, похоже, стоит быть поаккуратнее, - может оказаться, что это еще даже и не начало дна… В этих местах все было возможно.
- Проведите нас к вашему ребенку, - вернувшись к супругам, Ареа обратилась к Дьяволице.
- Ты целительница? – та, будто впервые увидела Ареа, - хотя, в этом не было ничего странного, учитывая, какими чувствами она была переполнена, - и причину этих чувств.
- Светлая целительница? – Дьяволица оказалась так поражена, что даже побледнела, - вернее, в ее случае, - порозовела, - с ее лица еще не вполне сошел багровый оттенок, вызванный злостью на супруга. – А ты? – она изумленно повернулась к Омелу. – Маг? Маг-созидатель?
Несколько минут Дьяволица только и могла, что переводить взгляд с Омела на Ареа и обратно, - не мигая и даже забыв о том, что ее рот так и остался приоткрыт. Но после очнулась, снова превратившись в огонь.
- Ты кого к нам привел? – тряпка опять чуть было не заплясала на плечах Дьявола, но тот вовремя успел увернуться. – Ну, - как тебе такое могло прийти в голову?
- У меня были на это все причины, - развел руками Дьявол. – Больше тебе скажу, - у них даже есть хорошие шансы здесь остаться. Не делай преждевременных выводов, дорогая, - все еще отпрыгивая подальше от очередного замаха, Дьявол исхитрился оказаться сзади нее и приобнять, схватив за неугомонную руку.
- Так вы проводите нас к ребенку? – кусая губы, чтобы не рассмеяться, напомнила Ареа.
Дьяволица, все еще качая головой, молча пошла вперед, к дому.
Дом Дьявола оказался самым обыкновенным. Простая обстановка, добротная, но не вычурная мебель, вокруг на удивление аккуратно и чисто, - а ведь Ареа уже настроилась на любые ужасы, - огненные лавы, извергающуюся серу, какие-то хитроумные и страшные ловушки для душ. Но все было так просто, что, не знай она, в чьем жилище оказалась, вполне приняла бы его за дом обыкновенного купца.
На белоснежном накрахмаленном, - вот прямо хрустящем, постельном белье, лежал самый обыкновенный ребенок, лет десяти. Обычное тело, - без всяких рожек и хвостов с копытами, гладкая белая кожа, не покрытая ни шерстью, ни волосами, только вот слишком уж белая, не по-хорошему, лихорадочный румянец и слишком красные пересохшие губы, покрытые болезненной коркой.
- Так уже семь дней, - пояснила Дьяволица, утирая слезу. – Бредит, в сознание не приходит, с постели, как вы сами понимаете, не встает. Никто не может определить, что с ним, - ни мы, ни все наши лекари, - сколько их здесь уже перебывало! Мы с мужем уже опустили руки, - осталось лишь уповать на Провидение, - она закрыла лицо руками. – Вы знаете, - Брэйн ведь очень славный мальчик! Не такой, как остальные непоседы! Серьезный, рассудительный. Не гоняется вместе с отребьем, попавшим сюда, - осматривается, учится, размышляет. Книги уже все перечитал. Мечта у него, - сделать что-то важное для мира, - теперь она уже не сдерживала слез. – Души человеческие изучает, - ищет, что же в них такого, что заставляет поддаваться их греху, теряя собственную суть, - она уже неприкрыто рыдала. – Хочет это исцелить в них, ищет способ. Лабораторию ему отец открыл, - круглые сутки в ней проводит! Не понимаю, - за что его поразила эта болезнь? Он ведь, - лучший из нас… И, - поверьте, это – не просто слова матери, беззаветно любящей своего ребенка! Так оно и есть!