Освальду показалось, или она как-то по-особенному взглянула на стражника? Что-то в этом напомнило ему взгляд, игравший в ее глазах на далеком балу, где он впервые увидел принцессу. Тогда этот взгляд сражал наповал каждого из собравшихся там мужчин. Его величество изумленно уставился на Бэлинду.
43
- Вы чужеземцы, - разведя руками, пояснил Яс, надеясь все-таки, что его доброе отношение к пленникам они запомнят. – Правитель решил, что будет лучше, если центральная власть решит, как с вами поступать. Видите ли, наши земли, как вы уже, наверно, понимаете, особенные. И чужеземцы попадают сюда крайне редко, - и это всегда очень необычно.
Бэлинда благосклонно кивнула, а Освальд только пораженно переводил взгляд с нее на Яса и обратно. Что происходит? Принцесса запросто болтает с тем, кто держит ее в плену, а тот – так охотно отвечает на ее расспросы? Даже у него в королевстве у пленников не было возможности поговорить со стражей, - а здесь уж и подавно порядки должны были быть гораздо строже!
- Простите, - приказ, - Яс, коротко кивнув страже, отошел в сторону. Грубо ухватив их за заледенелые тела, стража потащила Освальда и Бэлинду к унылому полуразвалившемуся замку, матерясь, на чем свет стоит, - ледяные тела обжигали им руки, да, к тому же, постоянно выскальзывали из них.
* * *
В подземелье было затхло и сыро. Слышалось, как где-то медленно капала вода, где-то копошились мыши, - а сам мышиный запах просто бил в нос. Грубо свалив свою ношу на тюки полусгнившей соломы, стражники удалились, бормоча про себя проклятья.
- Я принесу вам поесть, - у решетки появился Яс, с явно виноватым выражением лица. Он старался не смотреть в глаза пленникам, - слишком уж не хотелось прочитать в них собственную будущую погибель. – Чего бы вам хотелось? Пленников не принято кормить, но я постараюсь все же достать то, что вы закажете.
Освальд гордо отвернул голову к стене, - не хватало еще, чтобы тюремщики делали ему одолжения! Но Бэлинда, к его удивлению, улыбнулась и вытянула шею поближе к решетке.
- Раз уж нам придется здесь ночевать, - может быть, с нас могли бы снять чары? – полился ее голос, - головокружительный, сладкий, грудной, с легкой хрипотцой, - Освальд вздрогнул, повернувшись к принцессе. Совсем было не время для того, чтобы так ворковать! Или она решила соблазнить стражника? Он был ошеломлен. Вот уж никак не думал, что Бэлинда на такое способна! Она казалась ему независимой, гордой женщиной!
- Я не могу…- руки Яса задрожали, - как, впрочем, и голос. – Приказ…
- Но как же, в таком случае, мы сможем поесть? – как ни в чем ни бывало, продолжала ворковать Бэлинда. – Ваша доброта может обернуться пыткой! Да и отдохнуть нам обоим после этой дороги просто необходимо! Если бы ты только знал, как затекает тело под этими чарами!
В ритме ее голоса слова «тело» совсем не ассоциировалось с чем-то, заключенным в ледяные чары, - напротив, даже перед глазами Освальда запрыгали картинки обнаженного живота, к горячей коже которого неумолимо тянет прикоснуться. Наваждение не спадало, - наоборот, все больше и больше вовлекало в себя, - хоть принцесса уже замолчала. Видение обнаженного живота разрасталось, открывая и другие части тела, не менее желанные, а по его собственной коже нежными подушечками пальцев поплыли мурашки.
44
- Я сейчас, - торопливо выдохнул Яс и почти бегом скрылся из виду.
- Бэлинда! – возмутился Освальд, как только тот ушел. – Ты что творишь?
- Это земли, - страсти, разве ты забыл? – в голове помутилось от ее новой интонации, - низкой, в которой хрипотца напоминала страстный полустон. – Страстью здесь можно покорить не слабее, чем магией! И я, уж поверь, собираюсь этим воспользоваться по полной! Я покажу им, что такое страсть! Поверь, - твоя красавица Ингрид в этом, - просто дилетантка!
- Бэлинда! – отчаянно выдохнул Освальд, с трудом собирая в кучу все доводы здравого рассудка. Если бы не заклятие, он, наверное, уже бы попросту набросился на нее. Да и сейчас он ничего не замечал, кроме манящих губ принцессы, к которым прильнуть, казалось, было просто жизненно необходимым. Нет, - совсем этот жар не был похож на ту нежность, которую он чувствовал, пока их везли сюда. И, - да, ее высочество была права на тысячу процентов, - то, что устроила ему Ингрид, - чистый детский лепет по сравнению с этими чарами.