Я понимал всю опасность той близости, которая между нами возникла, того притяжения, что сквозило в воздухе при каждой встрече.
Осознание, насколько мы похожи в своем желании познать истину человеческих поступков пугала и манила.
Я не планировал испытывать какие-либо чувства, кроме краткосрочного влечения, и собирался подавлять в себе любые ростки позитивных эмоций.
Все просто. Есть она и её привлекательное тело, которое подарит пару замечательных часов. Дальше я буду и дальше клянчить лабораторию, а она и дальше танцевать со своим Сальниковым.
Я решил оставить пока эти мысли, чтобы симпатичный детектор лжи не раскрыл меня и с удовольствием стал наблюдать восторг в глазах Синицыной при виде прожаренного стейка, с которого стекал сок и доносился невероятный мясной запах и овощного салата, политого бальзамическим уксусом.
Она в предвкушении потерла ладони, только что вымытые в стоящей в углу раковине. Такие были почти в каждом помещении. Чистота же залог здоровья, жаль, что нельзя также легко смыть мылом грехи и грязные помыслы.
Когда она облизала губы, я машинально повторил это движение за ней, вот только не думы о еде довлели над моим телом.
Желудок заурчал, напоминая мне, цель данного мероприятия, и я с жадностью принялся за сочное мясо, краем глаза наблюдая, как её белые зубки вгрызаются в прожаренный стейк. Наверное, не стоило думать о том, с каким наслаждением я и сам несколько часов назад впивался в плоть, ее белой, как снег груди, как вбирал в себя вершины сосков.
Розовых и таких дерзких.
Синицына в итоге не съела и половины своей порции, а уже откинулась на спинку дивана и счастливо вздохнула.
От чего по моему телу прошла дрожь. Природа её была хорошо известна.
Кажется, пора это заканчивать.
– У меня ощущение, что я нашла гроздь земляники, в огромном непроходимом лесу, заросшим папоротником.
Отличное сравнение, вот только к чему оно относилось? Или к кому?
– Я рад, – сказал и вытер губы салфеткой. Я принялся за чай в ожидании новой серии вопросов.
Аня не разочаровала
– Вы не ответили.
– Был занят, знаешь ли, тем, что забивал для тебя мамонта.
Её тихий смех дарил какое-то новое ощущение света внутри напряженного тела. Я расслабился и тоже откинулся на спинку дивана, обтянутого искусственной кожей.
Плечи, такие разные по размеру, почти соприкасались, и я чувствовал жар, исходящий от ее насытившегося пищей тела. Еда, как топливо для человеческого организма, дает энергию и повышает температуру тела.
Она повернула голову, почувствовав мой напряженный взгляд, и словно проникла под кожу своим, заражая кровь новой болезнью. Я только надеялся, что найду от нее лекарство.
Так легко представить, как мы лежим в одной постели, расслабленные после неистового соития. Именно таким оно должно быть между нами, потому что я знал, насколько непреодолима тяга. Пусть это всего зов инстинктов, которые выбирают лучшего партнера для создания более совершенного потомства.
– Роман Алексеевич?
Я решил, что не буду ей врать. Если ей хочется узнать, какой я на самом деле, значит, так тому и быть.
– Я хотел тебя трахнуть и не собирался ждать неделю, а потом еще месяц, когда тебе позволят физические нагрузки, – очень вкрадчиво заявил я и стал с интересом наблюдать за изменениями в выражении её лица.
И там было на что посмотреть. Щеки раскраснелись, глаза открылись до невозможности широко, а через губы стали вылетать рваные выдохи.
– Вы, вы… Негодяй! – Она словно задыхалась, не веря тому, что я не лгу.
Аня должна была понять это. Она резко отвернулась и, отодвинув со своего пути столик, все еще заваленный едой, встала.
Я даже удивился тому, что он на колесиках, но быстро вернул внимание к вскочившей на ноги девушке, которая замерла с прямой, как палка спиной, посередине комнаты.
– Вы всегда проводите дорогие операции своим будущим любовницам?
Я усмехнулся и поднялся с дивана, на котором еще секунду назад так было приятно находиться.
Я неслышно подошел к ней сзади, чувствуя волны обиды и гнева, исходящие от нее. Только непонятно, с чего бы ей обижаться на правду, которую она так ждала.
– Помнится еще вчера ты сама раздвинула передо мной ноги и буквально умоляла меня тебя взять.
– Я была не в себе, – воскликнула она и резко обернулась. Увидев меня так близко, она вдруг замахнулась рукой, но я успел перехватить тонкое запястье в сантиметре от своего лица.
Аня смотрела на меня злыми от обиды глазами, в которых мелькнули слезы. Её наивность поражала, и мне захотелось развеять последние иллюзии.
Она дернула рукой, но сжав запястье сильнее, я повел ее руку к своему давно вставшему члену, чтобы она понимала, что в наших отношениях нет места романтике.