— Дай ей смысл жизни, Борь, она чувствует себя убийцей, что, конечно, не является правдой. За тебя она цепляется, разумеется, но ты не таблетка. Всему свое время: время разрушать и время строить. Подумай над этим, — заключила Олеся после нескольких встреч с Аней. — Время созидать в вашем случае.
— Ты говоришь о детях? — у самого во рту пересохло от того, что Аня однажды точно выносит мне ребенка. Но желание уже насквозь прошибло тело.
Олеся замялась и слишком тихо прошептала, загадочно улыбаясь:
— Ты сам знаешь, что делать. Дай ей уверенность в завтрашнем дне. Для начала. Я вижу, как ты на нее смотришь — как на божество. Она смотрит на тебя так же. Это и не хорошо, и не плохо — вы такие. Двигаетесь в унисон, почти синхронны. Складывается ощущение, что вместе больше 10 лет в лучшем случае. И это несмотря на такую разницу в возрасте. Но прямо сейчас она…как слепой котенок на каком-то отшибе вдали от помощи, ситуация с родителями вышибла из колеи, подсознательно она боится потерять тебя, но не думай, что речь о созависимости, — женщина замолчала, странно вглядываясь в окно. — Вы просто как половинки одного целого. Я могу ошибаться, но кажется, что вы даже не ругаетесь, однако если это происходит — причина пустяковая. Да?
Слабо кивнул, все ещё ошеломлённый происходящим.
— Ты тоже не бойся своих желаний и говори все прямо, мы оба знаем, как иногда ты можешь быть скрытым, запрещая себе мечтать о большем.
Я ухмыльнулся и вдруг понял, как именно сделать так, чтобы она не чувствовала себя на отшибе жизни. Как дать ей ту самую пресловутую уверенность, пусть и хотел сделать это немного позже, когда все события перестанут вызывать оскомину в горле, и мы немного отойдем в сторону от смерти и горя.
Новый год прошел так, что даже моргнуть не успел, мы провели его дома и, соответственно, по-домашнему — в обычных пижамах у камина перед ёлкой, которую украшали от силы минут 20 всем тем, что нашли дома. Никто не думал о реальной подготовке, но я смело заявляю, что это лучшая ёлка в моей жизни.
Пусть и звал Андрей к себе, но обоим было не до того. Да и не хотелось куда-то идти, хотелось остаться с Аней и впитывать ее присутствие, ловить едва заметные улыбки, что с каждым разом становились все увереннее, шептать нелепые пошлости на ухо. И так же страстно любить ее на каждой поверхности нашего дома, раскрывая свою девочку с новой стороны, оголяя ранее неизведанные грани ее личности.
— С Новым годом, мое самое главное сокровище, — прошептал, уткнувшись губами в самые манящие уста.
— С Новым годом, мое все, — крепко-крепко обняла и опять всплакнула. — Ты не подумай, я от счастья, что ты у меня есть, — я бережно провел пальцем по щеке, стирая любимые напоминая о печали.
— Подарки можно открывать, как думаешь? — прищурился и потянулся за коробками под ёлкой. Плавно перевел тему грусти.
Огоньки всюду развешанных гирлянд мягким светом касались лиц, создавая сказочное настроение. Уют. Чувство наполненности.
— Конечно, — расхрабрилась и сдержанно улыбнулась, облокачиваясь спиной на диван. Загадочно рассматривала меня с ног до головы, когда я протянул ей среднего размера прямоугольную коробочку.
— Надеюсь, это не деньги, — уже уверенней улыбнулась, а я мысленно выдохнул — все чаще шутила.
А открыв коробку, она засветилась ярче, чем Сириус. Прикрыла рот руками и сорвалась с места, повалив меня на диван.
— Это Рим, как ты узнал, что это моя мечта? — открытая и такая моя улыбка наконец-то украсила нежные черты лица.
— Я же твой сталкер, забыла? Всегда очень внимательно слушал любую информацию о тебе, — проговорил и поцеловал Аню в лоб. — Где мой подарок?
Она засмеялась и побежала в комнату, а спустя пару минут довольная выбежала ко мне, пряча что-то очень маленькое за спиной.
— Я знаю, что у тебя все есть. И это вдвойне сложнее — выбрать то, что тебе будет нужно. Но я хотела, чтобы у тебя было то, что будет напоминать обо мне всегда, пусть это будет оберегом, — я открыл коробку и увидел крестик на мощной серебряной цепи. — Ты главное береги себя и носи его, так мне будет спокойнее.
Я с трудом проглотил вязкую слюну и, не раздумывая, надел подарок, приятно холодивший кожу.
— Спасибо.
Никогда ещё раннее пробуждение не вызывало стол ко положительных эмоций.
— Тебе чай? — уткнулся в яремную венку и слегла провел языком, жадно ловя рваный вздох своей девочки.