— Теперь тебе страшно, котёнок? — спросил он.
Его глаза горели желанием, желанием, на которое я откликалась. Я хотела его, да. Я ужасно его хотела. Хотела всё, что он мог мне предложить. Но я знала — он причинит мне лишь ещё больше боли, если расскажу ему об этом.
Его пальцы погрузились между моих бёдер, и я ахнула. Его губы раздвинулись, и он поднял руку, его кожа блестела от моей влаги. Он облизнул свои пальцы.
— Ты очень вкусная.
Я захныкала. Мне нужен был его рот на себе, чтобы он облегчил боль, которая пронзала моё естество и заставляла меня извиваться на простынях.
— Хочешь, чтобы я попробовал тебя, котёнок? — поинтересовался он.
В его глазах притаилась угроза.
— Да, — ответила я тихо.
Он улыбнулся опасной усмешкой:
— Очень жаль, что сегодня мы не делаем то, что хочешь ты.
Прежде чем я успела хотя бы раскрыть рот, чтобы спросить у него, что он имел в виду, его руки оказались на моих бёдрах. Он перевернул меня, и я грубо приземлилась на живот, вышибая из себя воздух. Как только я вдохнула, он ударил меня по заднице, опустив руку со шлепком, пославшим по всему моему телу судорогу. Меня пронзил экстаз.
— Приподними для меня свою попку, котёнок.
Я застонала, подчиняясь. Приподнялась, демонстрируя ему себя в самой уязвимой позе, в которой когда-либо была. Как сучка во время течки. Это должно было быть унизительно, но меня это, напротив, возбуждало. Я была настолько мокрой, что могла почувствовать собственные соки, текущие по бёдрам.
— Грязный котёнок.
Он шлёпал меня снова и снова. На четвёртый раз моя кожа стала такой чувствительной, что её опалило огнём. Я дёрнулась на кровати, отстраняясь подальше от него, но он подтянул меня обратно. Следующий шлепок был сильным и горячим, обжигающим кожу. Я закричала, извиваясь под его руками, однако он не остановился. Каждый удар обжигал меня, но, несмотря на боль, я начала раскачиваться, чтобы встретиться с ним. Я хотела этого, каждую крупицу боли, каждый пламенный шлепок.
Затем я почувствовала, как его пальцы заскользили по моей щёлке, поглаживая снаружи.
— Да, — застонала я. — Да, пожалуйста, о Боже, прошу тебя…
Он шлёпнул меня сильнее, и я вскрикнула.
— Не умоляй, котёнок, — произнёс он. — Я буду делать то, что хочу, когда захочу, и ничего из того, что ты скажешь, не остановит меня.
Я выдавила какой-то звук, соглашаясь. Его рука вернулась обратно. Страстная. Дразнящая. Его пальцы кружили снаружи моей скользкой плоти, касаясь лишь слегка.
Больше. Господи, я нуждалась в большем. Сейчас.
— М-м-м, — выдавила я, качнувшись назад, пытаясь вынудить его продвинуть пальцы дальше.
Он опять меня шлёпнул. И я закричала. Это была агония, всё это: желать, ненавидеть и нуждаться в нём.
Он просунул внутрь два пальца по самые костяшки, и, хотя мне всё же было недостаточно, это было лучше, чем раньше. Я укусила простыни перед собой, стараясь не издавать звуков, когда он заскользил пальцами туда и обратно. Ритм был медленным, его длинные сильные пальцы нажимали, ощупывали меня.
А потом я почувствовала ещё кое-что. Его большой палец, прижимающийся к моей попе. Я замерла.
— Ох, котёнок, — проговорил он. — Что-то тебя напугало?
Я задышала быстрее, стараясь вообще не шевелиться. Мне никогда не доводилось делать ничего подобного, и именно это меня напугало, возможно, даже больше, чем всё остальное, что он творил. Его большой палец обвёл сморщенное колечко чувствительной плоти, отчего я сжалась. Другие два его пальца возобновили свой ритм, погружаясь глубоко в мою расщелину. Выскальзывая. Всё это время его большой палец кружил, выписывал влажные и скользкие круги вокруг местечка, которое — как я никогда не думала — может доставлять приятные ощущения.
И это было приятно. Его большой палец массировал меня, растирал, скользил поверх моего входа, а потом надавил на колечко мускулов, окружающих его. Когда он в итоге толкнулся и вошёл в меня, я закричала, а тело моё напряглось вокруг него. Боль давления перескочила на новую грань желания. Это было ощущение, которое я никогда раньше не испытывала, и оно породило пронзивший меня трепет боли и удовольствия.
Гейб оставил палец внутри меня, двумя другими всё ещё двигая туда и обратно по моим скользким складочкам. Я сжималась и расслаблялась переменными спазмами до тех пор, пока моё тело не расслабилось вокруг него, принимая внутрь. Затем он снова начал толкаться, проникая в меня большим пальцем. Он кружил его подушечкой внутри моей складки, смазывая меня моими собственными соками.