Она вскочила с постели, подбежала к зеркалу и чуть не лишилась чувств: кончик ее носа украсился большим сизо-красным чирьем.
Окончательно расстроенная, она вышла на кухню.
Было еще довольно рано, и соседи, занимавшие комнату рядом с кухней, — против них Лата вела борьбу по всем правилам кухонной стратегии и тактики — еще не проснулись.
Не переставая стонать, Лата изо всех сил громыхала тазом и крышками, с шумом передвигала стулья. Но у соседей по-прежнему было тихо, лишь Гога громко чертыхнулся.
— Ты что там? — грозно спросила жена.
— Чертова перечница, — глухо промолвил из-под подушки Гога.
Тогда Лата стала в дверях кухни и напустилась на мужа. Она все время повышала голос, в надежде, что проснутся соседи и посочувствуют ей. И они действительно проснулись, так как до слуха Латы донесся тихий стон молоденькой соседки.
— Вот видишь, видишь! Уже и добрые люди жалеют меня! — кричала Лата, совершенно забыв, что еще вчера кляла этих «добрых людей» на чем свет стоит. — И откуда ты взялся на мою голову? Изверг ты, душегуб анафемский! Погубил ты мою молодую жи-сть! — заголосила она. — Отдай мою молодость! Отдай мою кра-а-соту-у-у!
— Ведьма! — крикнул, сбрасывая подушку, Гога. — Сатана в юбке!
— Егор Васильевич, Как тебе не стыдно, — всплеснула руками Лата. — Ведь соседи же интеллигентные, целый день работали, поздно пришли. Им покой нужен, а ты этак ругаешься!
— Ведьма! — не сдавался Гога.
Когда пришла Нина, буря уже улеглась. Егор Васильевич, не позавтракав, убежал из дому, соседи тоже ушли.
Лате уже не с кем было ссориться. Она сидела на кухне с умиротворенным видом и прикладывала к носу мокрый платочек.
— Что с тобой, Лата? — спросила Нина.
Соседка начала подробно рассказывать обо всех перипетиях сегодняшнего утра, а Нина с нетерпением ожидала, пока она закончит. Ей самой хотелось рассказать о своих волнениях, о разговоре с Яковом.
— Не верь! — выслушав Нину, авторитетно изрекла Лата. — Это он с какой-нибудь связался, к ней хочет перебраться. Так и у моего Гоги было, да я его быстро скрутила!
И она начала рассказывать, как заподозрила Гогу в измене, хоть и не могла узнать, с кем именно он изменил ей.
Но Нина почти не слушала ее. Думала о Якове, и хоть у нее не было никаких доказательств, что такая женщина существует, Нина уже не сомневалась в измене мужа. Она перебирала в памяти всех женщин и девушек, работающих в редакции или бывающих там, и никак не могла окончательно решить, кто же из них ее соперница…
XIX
Якова вызвали в высшую инстанцию, и он вынужден был отложить хлопоты о разводе до возвращения из Киева. В юридической консультации, где он все же успел побывать, ему сказали, что дело его весьма сложное и может решиться не в его пользу.
Горбатюк долго колебался, прежде чем обратиться к юристу. Неприятно было думать о том, что придется разговаривать с чужим человеком, посвящать его в самые интимные детали своей жизни.
«Что я ему скажу? — думал Яков. — Чем объясню свое желание развестись с Ниной?»
Только теперь он серьезно задумался: какие мотивы сможет он выдвинуть, чтобы суд удовлетворил его ходатайство? Яков уже понимал, что одного «не хочу» здесь недостаточно, что надо доказать суду необходимость развода.
А ведь до сих пор ему казалось, что невозможность их совместной жизни очевидна. Разве мало того, что они ежедневно ссорятся, что Нина мешает ему работать?..
Ну, а если судья скажет: «Нужны факты, а не ваши соображения», — что он ответит? Снова станет утверждать, что они часто ссорятся? Но как доказать, что эти ссоры затевает Нина, а не он? И разве Нина не сможет сослаться на его пьянство в оправдание своей несдержанности, заявить, что все семейные дрязги были связаны с тем, что он почти всегда являлся домой пьяным?.. Впрочем, у него все-таки был один козырь: Нина не раз прибегала в редакцию и устраивала там скандалы… Но достаточно ли будет этого?
«Должны же они понять, что я не могу больше жить с ней! И какое они имеют право неволить меня, если Нина стала мне чужой?.. Разве такой должна быть подруга жизни у человека, который работает творчески и все свои силы отдает этой работе?..»
Юрист, которому отрекомендовал Горбатюка заведующий юридической консультацией, был весьма популярным и очень занятым адвокатом. Он уже собирался куда-то бежать, укладывая бумаги в большой портфель из черной кожи, и, услышав, что должен принять еще одного клиента, взглянул на часы и задумался.
— Может быть, я в другой раз? — спросил Яков.