Межсезонье сменилось первыми заморозками. За окном шел снег. Три женщины сидели полукругом у камина и праздновали развод одной из них. На небольшом столике бокалы с красным вином и сырная нарезка. Гроздья винограда норовят вылезти из хрустальной чаши, свисая ягодами наружу.
— Зой, ты теперь богатая женщина. Кречет по-честному разделил имущество, оставив тебе дом и долю в бизнесе, — Тоня Савицкая откинула прядь темных блестящих шоколадных волос за плечо и отправила виноградину в рот.
— Бедняжка, — с сарказмом протянула Ольга Белович. — От Валеры даже водитель ушел. Говорят, и многие партнеры разорвали контракты. Никто не хочет иметь дело с человеком, упавшим в волчью яму проблем.
— От которого ушла жена, — дополнила Тоня, выставив палец на рыжеволосую Зосю.
— Как бы в запой не ушел, — Зоя поежилась от воспоминаний, каким она видела мужа, теперь уже бывшего, в последний раз…
Набрякшие веки на опухшем лице с красными нитями прожилок. Заискивающая улыбка, словно он ждет, что Зося позовет обратно и забудет то «недоразумение» между ними. В покрасневших глазах тлеет огонек надежды. Он опять что-то забыл забрать. На самом деле, попросту искал причину, чтобы проникнуть в дом, где Зоя много лет создавала уютное семейное гнездышко. Его вытеснили из мира благополучия, лишили опоры под ногами… Но инстинкты гонят обратно, Валеру тянет подышать былым, потерянным счастьем.
Зоя невесело усмехнулась, отпив из высокого стакана не вино, а гранатовый сок, к которому привыкла.
— Да, ну, девочки! Давайте, о приятном, — защебетала Тоня, лукаво сверкнув глазами. — Вы слышали, у нас новый сосед? Некий Егор Стрельников — загадочный художник, который не хочет быть узнанным. Никто его не видел. Только мрачные картины, от них у меня мурашки по коже… — провела ладонью в воздухе, «показывая» ряд картин.
— Журналистов несколько раз выгоняла охрана, — закивала Ольга Белович, рассказывая, что их элитный поселок подвергся атаке охотников за новостями и сплетнями.
— Зось, ты его не видела? Это то же соседний дом? — спросила Оля. В золоте глаз плескалось неподдельное любопытство. Обе подружки уставились на нее в ожидании подробностей.
— Чужая жизнь мне не интересна, — разочаровала Зоя, пожав плечами.
Они еще немного посидели и засобирались по домам к мужьям, начинающим писать сообщения, порядка: «Ты скоро?».
— Иногда мне хочется прибить мужа. Русским языком сказала, что ушла до десяти, — оправдывалась Ольга, чмокая в ее щеку и обнимая.
— Зосенька, в среду съездим по магазинам, закупимся к праздникам, — накинув белую шубку, рукой помахала Савицкая.
Скрип снега от шагов и женский смех удалялся. Зоя начала убирать остатки посиделок. После, посидела на связи с Настей и ее новым поклонником Павлом. Хоть Марсель и не был причастен к преступлению, их общение сошло на «нет». Дочь не могла простить, что ее парень знал и умалчивал от нее всю правду. Разве, после этого может идти речь о доверии?
Паша — однокурсник и друг, который дождался своего часа. Он давно был влюблен в Настасью, и вот, у него появился шанс, подставить свое плечо и залечить раны любимой.
В доме пусто. Слышно, как завывает ветер снаружи, гоняя ветки рябины. Зоя уже думала о том, чтобы продать большой дом и переехать в более компактные условия… Но, рядом подруги и район тихий... Такой привычный, ставший родным.
Зачем-то еще раз вернулась в гостиную. Окинув взглядом, заметила пустую тару из-под вина, которую забыла убрать.
Вздрогнула от стука.
— Откройте, пожалуйста! — барабанил в панорамное окно массивный незнакомец, одетый легко в одну рубашку и брюки.
У Зои чуть пустая бутылка из рук не выпала. Она моргала, не понимая, как чужой мог проникнуть на ее участок, огороженный высоким кованным забором? Сглотнула комок испуга.
— Вы кто? — Зоя подошла ближе и выкрикнув, стала всматриваться в закаленного проходимца.
Получалось, они стояли нос к носу, словно принюхивались друг к другу.
— Ваш сосед! Мне нужна помощь! — на его бледном мужчины сквозила растерянность и досада. Он обнял себя за плечи. Темная челка волос взлетела вверх от порыва ветра.
Зося показала пальчиком, чтобы он подошел ко входной двери. Проводила прищуренным взглядом, наблюдая, как он делал широкие шаги, утопая по колено в снегу.
— Заходите, — впустила замерзающего мужчину, осмотрев его с красного носа, до отсыревших концов штанов. — Налью вам чай.
— П-простите, так получись, — его все еще потряхивало от холода. Неуверенно улыбаясь, он пил глотками горячий напиток и кутался в пледе, одолженным добросердечной хозяйкой, сидя на диване.