— Лина, твоя жизнь больше не будет нормальной, всё изменилось после того, как тебя продали. Теперь ты не человек, а моя собственность, — произнес слова мужчина так, будто приговаривая к самому жесткому наказанию в жизни. И за что это юной студентке, которая в жизни то и не видела ничего.
Мужчина рваным движением отдалился от девушки и заказал еду, затем продолжил охрипшим голосом:
— Я обеспечу тебя всем. Деньгами, едой, даже правом общаться с родственниками. О таком многие мечтают, а ты противишься, — пробурчал мужчина, оперившись на стол. — Если захочешь, даже в сексуальном плане буду удовлетворять тебя.
— Да, только это не заменит мне свободу и настоящих чувств. Если у вас все можно купить за деньги, то у меня нет. Я никогда не лягу с вами в постель! Пусть уж лучше умру девственницей.
Роман ухмыльнулся и приблизился к Ангелине очень близко.
— Обещаю, девственницей ты не умрешь, — он обхватил девушку за талию и провёл пальчиками по её щеке. — Ты сама будешь просить взять тебя, сгорая от желания.
Ангелина дернулась в его руках и, смотря на него ненавидящим взглядом произнесла
— Мне противны прикосновения такого мужчины как вы! В вас нет ничего человеческого, — прошипела Ангелина, сгорая от злости. Он тот, кто вершит судьбами других людей, считая себя непоколебимым и имеющим на это право. Она никогда не сможет принять такого человека, как он. Внутри Лины всё пылало, не хотелось и близко быть с этим человеком.
— Лина, Лина, — протянул мужчина и вновь притянул её к себе. Его темно-синие глаза стали черными как ночь, гипнотизируя девушку. — Ты ведь совсем ничего не знаешь. Ты кричишь, что ненавидишь, а вот тело твоё, дрожит лишь от одних моих прикосновений, — в подтверждение этому он коснулся её оголенной ключицы, чем вызвал волну мурашек. Девушка посмотрела на мужчину туманным взглядом и произнесла.
— Вы больны, раз считаете, что я буду когда-нибудь желать с вами секса! — произнесла уверенно Ангелина и оттолкнула мужчину от себя, борясь с внутренней дрожью, которую так умело вызвал в ней этот мужчина.
Глава 8
— Лина, ты так юна, поэтому такая бойкая и пылкая. Но поверь мне, всё равно ты всегда будешь подо мной! — прошептал Чернышевский, проведя большим пальцем по контуру её нижней губы.
В дверь постучали, видимо принесли еду, которую он заказал. Мужчина открыл и принял из рук горничной, скорее всего именно Алины, продукты. Роман поставил еду на стол и, кашляя в кулак, произнёс:
— Поужинай и отправляйся отдохнуть. Думаю, мне не стоит составлять тебе компанию, — он вышел, оставляя раскрасневшуюся девушку одну. Ангелина стояла посреди комнаты и не понимала, как может один человек быть то жестоким, то таким заботливым, обычным человеком. Кусок в горло после случившегося разговора не лез, поэтому девушка развернулась и быстро зашагала в свою комнату. Проклиная себя за слабость перед этим мужчиной.
Она вышла в большой коридор и заметила Чернышевского, опирающегося о стену. Выглядел он не лучшим образом, видимо всё-таки болезнь одолела его.
— Вы что-то совсем расклеились… — прошептала Лина и подошла к мужчине ближе. Его глаза слегка слезились, дыхание было неравномерно, и слышались слабые хрипы. Девушка прикоснулась к лицу мужчины, ощущая, как он от этого вздрогнул.
— У вас жар! — после этих слов, Роман стал плохо держать равновесие, вот-вот и он упадёт. Как бы этого Лина не хотела, она просто не могла оставить этого мужчину в таком состоянии. Девушка закинула его руку себе на плечи и ощутила реальную тяжесть ослабевшего тела.
Кое-как она довела его до спальни и уложила в кровать, облегченно выдыхая. Лина за пару дней не успела узнать, где находятся лекарства, поэтому поспешила найти Алину, которая, как сказал Чернышевский, поможет в любой ситуации. Эту высокую статную женщину она видела, когда приносили еду в кабинет. Ангелина прошла в большой зал, находившийся на втором этаже, и нашла так необходимую ей горничную.
— Там у Романа Сергеевича жар, ему нужны лекарства и температуру бы измерить, — запыхавшись, тараторила Лина под пристальным взглядом Алины, которая протирала вазу от скопившейся пыли.
— В верхнем ящике в его спальне, есть все лекарства. Когда он болеет никому не велено входить! — строго сказала женщина, видимо, более не желая продолжать разговор. Почему-то она совсем не хотела общаться с Линой, а какие на это были причины, неизвестно.
Девушка мотнула головой и быстрым шагом направилась обратно к Роману. Как это никому не заходить? Он же сам не сможет помочь себе, при такой высокой температуре, на ногах еле стоит. Пыхтя от недопонимания, Лина вошла в спальню, где Чернышевский метался на кровати. Он что-то тихо бурчал, то и дело прерываясь на кашель.