— София, — сказал он строгим голосом, — ты упала?
Моя нижняя губа задрожала, но я сумела прошептать «да».
— Хорошо, давай вернем тебя в кровать. — Сильные руки обняли меня, поднимая с пола и осторожно укладывая на матрас.
Мое лицо пылало от стыда, что он нашел меня в таком состоянии.
— Прости, — прохрипела я.
Боже, это не лучший способ завоевать симпатию мужа.
— Что ты делала?
— Пыталась сходить за грелкой и лекарствами.
Он нежно убрал волосы с моего лица.
— Где они?
— Лекарства в ванной, а грелка на кухне. В ящике у холодильника.
Он кивнул, затем взглянул на лампу на прикроватной тумбочке. Он включил ее и направился к двери, выключив верхний свет. Мои веки сомкнулись в облегчении от более мягкого света.
Спустя пару минут он вернулся с лекарствами и грелкой в руках. Он молча поставил стакан воды на прикроватную тумбочку и подключил грелку. Я поморщилась, когда попыталась сесть, и Маттео тут же подскочил, чтобы помочь, подложив несколько подушек мне под спину.
— Спасибо, — хрипло произнесла я, принимая пакет с лекарствами.
Он лишь хмыкнул.
Я приняла обезболивающие и мышечный релаксант, затем отложила пакет в сторону.
— Теперь мне будет лучше, — взглянув на молчаливого мужа, добавила: — Можешь вернуться в постель. Прости, что снова причиняю неудобства.
Он скрестил руки на своей мускулистой груди. Он практически светился в теплом свете, и я почувствовала желание провести пальцами по его коже. Быстро отвела взгляд, чтобы не смутить себя еще больше. Почему он должен быть таким чертовски привлекательным?
— Почему ты упала?
Я закусила губу.
— Я сглупила и оставила коляску слишком далеко. Суставы болят, и лодыжка подвела, когда я пыталась дойти до нее.
Маттео окинул взглядом несколько шагов между кроватью и коляской.
— Тебе больно?
Мне, наверное, послышалось напряжение в его голосе. Это был не лучший момент рассказывать, что я практически всегда чувствую какую-то боль, поэтому я просто кивнула.
— Что еще помогает?
Я моргнула.
— О, я не знаю. — Увидев его строгий взгляд, вздохнула. — Горячая ванна с английской солью иногда помогает.
— Хорошо.
Я приподняла бровь.
— Ладно. Прости за то, что нарушила твой сон. Увидимся завтра?
Маттео бросил на меня еще один недовольный взгляд и направился в ванную. Мое удивление возросло, когда я услышала звук воды. Неужели он действительно набирает мне ванну?
Он ворвался обратно в комнату, бросив на матрас передо мной охапку средств для ванны.
— Я не знаю, что такое английская соль. Подойдет что-нибудь из этого?
Передо мной лежали цветные бомбочки и масла в красивых, дорогих упаковках.
— Уверен, что мне можно их использовать? Они выглядят дорогими.
Маттео закатил глаза.
— Выбирай, София. — Он выглядел и звучал раздраженно, но я наклонила голову, наблюдая за ним, и задумалась, не ошибаюсь ли я. Он мог бы легко оставить меня одну, но все еще был здесь… Словно заботился обо мне.
Я выбрала маленькую баночку с цветочной и золотой солью для ванны.
— Эта подойдет, — сказала я, протягивая ему.
Он кивнул, и прежде чем я успела понять, что происходит, оказалась у него на руках. Я вскрикнула и схватилась за его плечи.
— Как будто я тебя уроню, — пробормотал он, заходя в ванную.
— Немного предупреждения не помешало бы, — огрызнулась я.
Он просто усадил меня на тумбочку, облокотившись на нее с обеих сторон руками.
— Ты сможешь сидеть здесь? Или упадешь?
Я нахмурилась.
— Я не упаду.
Он провел пальцем по моему лбу.
— Как скажешь.
Мои губы приоткрылись, когда он повернулся к почти наполненной ванне, чтобы добавить соли. Я могла поклясться, что заметила легкую усмешку на его губах, как будто он дразнил меня. Я не понимала своего мужа. Он был таким холодным и замкнутым, но за короткое время, что я здесь, он был добрее ко мне, чем большинство людей в моей жизни. Кто, кроме моей сестры, вообще так заботился обо мне?
Он выключил воду и повернулся ко мне.
— Поднимай руки.
— Что?
— Ты обычно принимаешь ванну в одежде?
— Но ты здесь, — возмущенно сказала я.
— Верно, я здесь. Руки вверх, София. — Он встал между моими ногами, его пальцы слегка касались края моей рубашки.
Я скрестила руки.