— Я буду работать на кухне, когда тебе понадобится дегустатор.
София улыбнулась, но тут же улыбка исчезла, и мне показалось, что мир погрузился во тьму.
— Ты такой милый. — Она поцеловала меня в челюсть, и я в тот момент решил, что не против, если моя жена будет называть меня милым. — Но я знаю, что ты не всегда можешь быть здесь
— Мои люди здесь, чтобы защищать тебя, tesoro. Они не должны злоупотреблять твоей добротой.
Ее брови нахмурились, и она встретила мой взгляд своими ярко-голубыми глазами.
— Я пригласила их. — Ее голос был мягким, неуверенным. — Сначала они не хотели приходить, но я настояла. Это плохо?
Я ненавидел этот неуверенный взгляд на ее лице. Она никогда не должна чувствовать неуверенность, когда находится в моих объятиях.
— Нет. Ты не сделала ничего плохого. — Я вздохнул, снова поцеловав ее в лоб.
— Но тебе не понравилось, что они здесь.
Это было утверждение, а не вопрос.
Я ничего не ответил.
— Хорошо, — сказала она с натянутой улыбкой.
— Хорошо что? — спросил я.
— Больше не буду приглашать их. Мне жаль, что расстроила тебя. Просто… Здесь так пусто, когда тебя нет. Но ничего страшного.
Я ненавидел, как она заставила себя улыбнуться, ненавидел то, как отвела глаза, словно стыдится.
Этого я не потерплю.
Я схватил ее за подбородок и заставил встретить мой взгляд.
— Ты не должна извиняться, — процедил я сквозь зубы. — Ты должна была сказать, что тебе одиноко.
— Но это не твоя проблема, — сказала она.
Когда же она поймет, что все, что связано с ней, это моя проблема? Нет, моя обязанность — решать их.
— Завтра поедешь со мной на работу, — объявил я. — Твои охранники могут заходить в квартиру, но только если ты их пригласишь. И ты скажешь мне, если кто-то из них сделает что-то, что тебя расстроит или заставит чувствовать себя некомфортно.
Я поднял ее, удерживая руку под ее задницей, а другой обвивая талию. Я ухитрился схватить подарочный пакет. Я хотел переодеться и не собирался проводить ни секунды вдали от нее.
Она крепко обняла меня за шею, нежно поцеловав мою кожу.
— Но, tesoro, — сказал я, входя в спальню. Наша спальня, потому что она больше никогда не будет спать в чертовой гостевой комнате. — Если они когда-нибудь съедят мои лакомства, приготовленные для меня моей женой, я не смогу нести ответственность за то, что убью их.
София хихикнула, когда я аккуратно уложил ее на кровать. Я навис над ней с хмурым выражением лица. Она недостаточно серьезно воспринимала мою угрозу.
— Не волнуйся. Как будто бы я позволила им все съесть. — Она притянула меня к себе для поцелуя — второго, который она инициировала сегодня, — и что-то в моей груди смягчилось. — А теперь переоденься, чтобы я могла пообниматься с тобой.
Мой член дернулся от ее требования. Я приподнял бровь.
— Так ты разговариваешь со своим мужем?
Ее щеки покраснели, и она провела рукой по моим волосам.
— Думаю, ему это может понравиться.
Я зарычал, уткнувшись лицом в ее шею. Ее кожа была такой мягкой, а запах напоминал сахар и ваниль. Она хихикнула и оттолкнула меня.
— Переоденься сначала. — Ее пальцы пробежались по моему галстуку, словно она не была уверена, хочет ли меня отпустить.
— У меня есть идея получше.
Я отстранился от нее, чтобы снять одежду, бросив галстук через всю комнату. Затем я начал снимать с нее одежду, словно разворачивая подарок, наслаждаясь каждым новым дюймом обнаженной кожи.
— Сегодня у тебя полным-полно хороших идей, — поддразнила она.
— Значит, ты поедешь со мной на работу?
Я поцеловал ее шею и грудь, пока не дошел до ее мягкого животика. Я лизал и целовал его, уделяя особое внимание этой области после того, как она поделилась своей неуверенностью.
Она слегка заерзала, но не оттолкнула меня.
— О, у меня есть выбор, да? — сказала она.
— Нет, — прошептал я.
Она только мурлыкала, толкнув мою голову ниже. Я ухмыльнулся, обожая ее неожиданную уверенность.
— Что в пакете? — спросила она с волнением в голосе.
— Кое-что, что нам стоит попробовать, — ответил я, продолжая опускаться ниже по ее телу, пока не оказался на уровне ее киски, и погрузился в нее.
Я долго и медленно облизывал ее, застонав от ее запаха и вкуса. Ее пальцы перебирали мои волосы, и это заставило меня почти рычать от удовольствия. Я не мог насытиться. Я лизал и сосал, отмечая, что именно заставляет ее извиваться и стонать. Я был полон решимости узнать все о ее теле. Мне нужно было, чтобы она стала зависимой от меня так же, как я от нее. Она поглощала все мои мысли, хотя мы провели вместе одну только ночь. Разумная часть меня кричала об опасности, предупреждая не терять бдительность, не позволять ей проникнуть под кожу. Но было трудно противостоять, когда сладкий вкус ее киски был на моих губах.