— Как бы не так.
Я улыбнулась, прижимаясь губами к его шее. Он пах так хорошо, как кожа, дым и дождь.
— Я уже говорила, что мне нравится твоя борода?
Я провела пальцами по его колючей небритой челюсти.
— Возможно.
Маттео легко поднялся по ступенькам к дому.
По бокам тяжелой входной двери стояли четверо охранников, которые склонили головы, увидев Маттео, бормочущее «Босс». Маттео коротко кивнул им, и затем дворецкий открыл нам дверь, обнажая фойе, настолько роскошное, что у меня заболели глаза. Каждая поверхность была покрыта золотом, а массивные масляные картины висели на стенах.
— М-м-м… Им определенно нравится золото, — сказала я.
Маттео фыркнул.
— Вдохновляет переделать нашу квартиру?
— Я всегда говорила, если можно смотреть на комнату без солнечных очков, значит, что-то не так. Что думаешь, Анджело? У тебя в квартире явно не хватает золота.
Анджело спрятал смех под притворным кашлем, когда к нам подошел невысокий мужчина в черном смокинге.
— Дон Росси! Добро пожаловать в мой дом. Для нас большая честь видеть вас здесь. Все собираются в саду.
Мужчина — которым, как я предполагал, был Риккардо Ломбарди, один из Капо «Пяти семей» — посмотрел на то, как Маттео держал меня, а затем на мою инвалидную коляску перед Энцо.
— В ваш дом нельзя въехать на инвалидной коляске, — сказал Маттео в качестве приветствия. — Исправьте это недоразумение.
Он прошел мимо Ломбарди через гостиную и вышел через открытые французские двери, ведущие во двор. Обстановка здесь была столь же богатой, как и интерьер: золотые подсвечники на столах, покрытых льняной скатертью, цветочные композиции, которые, должно быть, стоили тысячи, и толпа элегантно одетых членов Семьи.
Мои щеки загорелись, когда все обернулись, чтобы посмотреть кто пришел.
— Ты можешь меня опустить? — прошептала я.
Мне было очень неловко, когда меня видели в инвалидной коляске, но когда меня нес на руках Маттео, было намного хуже. В его объятиях я была слишком заметной. Сидя в коляске, я бы стала невидимкой.
Маттео, должно быть, услышал отчаяние в моем голосе, потому что помог мне пересесть в кресло без возражений. Тем не менее, на его лице было написано недовольство — теперь я понимала, что это выражение означало его разочарование от того, что он больше не держит меня на руках, а не злость на меня.
— Пойдем, — сказал он, крепко сжимая мою руку. — Мне нужно поговорить с людьми.
— У тебя такой тон, как будто ты предпочел бы пытки, — сказала я с улыбкой.
— Возможно, так и есть, — добавил Анджело.
Я фыркнула и забрала у него собачий поводок. Нудл оставался рядом со мной, пока Маттео вел меня дальше во двор.
Собравшиеся мужчины почти сражались друг с другом, пытаясь первыми добраться до Маттео, выглядя как павлины и выпячивая грудь, пытаясь произвести впечатление. Все они встретили меня довольно любезно, но их внимание тут же вернулось к своему Дону.
После тридцати минут утомительных разговоров о судоходных маршрутах, производстве оружия и торговле наркотиками я была в равной степени ошеломлена и мне стало скучно. Из-за шума, суеты и страха быть осужденной я не могла сосредоточиться на разговорах. Нудл положил голову мне на ногу, и стало спокойней, но я все равно достигла своего предела.
Я потянула Маттео за руку. Он тут же поднял руку, чтобы остановить мужчину перед ним на полуслове, и обратил свое внимание на меня.
— Что тебе нужно, tesoro?
Он наклонился и обхватил мое лицо ладонями.
— Я пойду с Анджело за напитками. Тебе что-нибудь взять?
— Черт, — пробормотал он. — Я должен был принести тебе что-нибудь, как только мы сюда приехали.
— У тебя важные дела.
Он нахмурился.
— Нет ничего важнее, чем забота о тебе.
Я улыбнулась и провела большим пальцем по его нахмуренной брови.
— Ты и так заботишься обо мне, miliy. Так тебе принести что-нибудь выпить?
— Возьми только себе. Я скоро присоединюсь.
Он поцеловал меня в лоб, а затем неохотно повернулся к мужчине перед ним, который с недоумением смотрел на нашу беседу.
Мы с Анджело направились в бар на открытом воздухе.
— Почему этот человек выглядел таким потрясенным? — спросила я его.
— Босса ни разу за все эти годы не видели с женщиной, — ответил он. — И они определенно никогда не видели, чтобы он обращался с кем-то так, как с тобой.
Мои щеки вспыхнули от того, насколько его слова заставили меня почувствовать себя особенной. Я дала вкусняшку Нудлу, пока ждала, что Анджело принесет мне выпить. Группа жен мафии стояла в стороне от сада с идеально уложенными волосами, элегантными платьями и дорогими украшениями, которые практически освещали все вокруг. Когда они заметили мой взгляд, все быстро отвернулись. В груди у меня зародилось неприятное чувство, но я заставила себя сесть прямо, пытаясь принять слова мужа близко к сердцу. Я королева и принадлежу этому месту не меньше, чем они.