Она взяла из его рук белое, принесенное им к дверям ванной, белое полотенце, и белую рубашку. И снова закрыла двери.
Через несколько секунд он услышал, как зазвонил ее телефон и она взяла трубку. И затем он услышал, что она снова начала рыдать, удушаясь горькими слезами.
Двери открылись и она показалась вдалеке. Кудри ее платиновых волос содрогались при каждом ее всхлипывании. Она была все еще не одета.
Держась рукой за дверь ванной, она прошла далее и оказалась в томном луче полуденного солнца, который обрамил ее, словно проходя вовнутрь, осветил ее шелковую кожу изнутри, питая каждую клеточку ее бледного тела дневным светом. Что казалось не совсем привычным, потому что она была совершенно из другой стихии. Стихии ночи и тьмы, во власти луны.
Он сидел на краешке своей кровати, полностью погруженный в свои мысли. Но увидев ее, тут же вскочил со словами:
- Богиня! Дитя Луны! О боги! Это просто невероятно! Превосходно! Восхитительно! Просто изумительно! И эти слезы как потоп! И спасение! Волшебно!
Он усадил ее на стул, в лучах солнца, которые проникали сквозь пыльное окно. В следующую минуту он понесся на кухню и через несколько минут появился с колышущейся чашкой в руках. Чашка от неуверенных его движений колыхалась и стучала о блюдце.
- Это имбирный чай! Он успокоит вас! Пейте, пожалуйста! О дитя Луны!
Так прошло 30 минут. Она механически прикасалась к краю чашки и делала глоток, немного морщась от этого вкуса. Но в ту минуту ей было все равно, она находилась в какой то прострации, только на эту горечь с ее глаз котилась слеза, скользила по щеке, касалась сухих губ и попадала в чашку. Затем она отвела свой взгляд в сторону и увидела Жульена за мольбертом, который явно что-то рисовал, размахивая страстно руками.
- Гадость какая! – сорвалось с ее уст, сознание наконец включилось. – Что вы мне принесли?? Это отвратительно! Уберите немедленно!
- О извините! Вам не понравилось??
- Это отвратительно! – повторила она. – Ничего хуже в своей жизни я еще не пробовала! У вас есть вообще кофе??
- Да-да, конечно же! Сейчас минуточку! Я все принесу!
Его не было 10 минут, 20. он так долго возился с непривычки на кухне. И когда наконец таки появился с чашкой кофе в руках, увидел, что она уснула на его диване в гостиной. Он не стал тревожить ее сон, поставил чашку с кофе на столик около нее, и вернулся к своему мольберту, и продолжил рисовать.
Он рисовал до темна. Пока белый свет не поглотила глубокая черная ночь. И Луна взошла, ясным светом обволакивая ночное небо. Он видел ее в своих глубоких окнах, и лунный свет своим туманно-белым лучом пытался пройти сквозь стекла и коснуться ее кожи. Рядом возле него стояло уже три нарисованных полотна. А он все еще продолжал, сосредоточенно как безумец, рисовать.
Когда луна пряталась за ночными облаками, лунный свет перетекал в свет зажженной свечи возле его мольберта. Тени скользили, словно по острым краям сознания, и создавали восхитительные силуэты и узоры.
На седьмой картине он стал засыпать, отклоняясь в дреме на спинку стульчика, которой у него не было. И он сидел не на стуле, а на табуретке. Это мнимое пространство не было ничем заполнено. Он содрогался, когда его спина плавно уходила в пустоту, ни на что не опиралась, и просыпался. Но с рассветом он все таки уснул, облокотясь на своем столе. Его разбудил включенный свет, поступающий из ванной комнаты. Гелла находилась перед зеркалом и как раз поправляла свой берет. Ее локоны как и прежде выглядели свежее и естественно.
Как только он поднялся из-за стола, она поспешила к выходу.
- О Гелла! – сразу же спохватился он. – Гелла! Моя Луна! Куда же вы?! Но куда же вы в столько раннее время? Сейчас еще только 7 утра! Куда вы пойдете! Останьтесь же браво!
- Мне пора, - сухо произнесла она и продолжила идти к двери.
- Гелла! Могу я узнать вас адрес??! Как мне вас найти?? Как мне с вами связаться? Позвольте мне?
- У меня нет адреса.. – все так же произнесла она.
- Вот, возьмите, это пригласительное на мою выставку! Приходите, пожалуйста, обязательно приходите!