— Этой ночью я приду к тебе. Жди, принцесса, — произнёс он холодно. И приказал: — Наряжайся.
Тьма заскользила по венам, наполняя силой, сдерживая эмоции, подсказывая, что я тоже не лыком шита и, помимо тёмной силы, владею удивительным даром сирен. Я посмотрела на Рагнара и качнула головой, мол, не вмешивайся. Он удивлённо изогнул брови, поджал губы, но едва заметно кивнул, всем видом демонстрируя, что у меня катастрофически мало времени до смерти одного зарвавшегося нахала.
Мне большего не надо было, и такой поддержки достаточно. Тьма плескалась в крови, подзуживая, направляя. Я склонилась к рыжику, приблизила губы к его уху так близко, что почти коснулась их, прошептала едва слышно и с нескрываемым злым удовольствием:
— Не играй со мной в эти игры, котик, не то я тоже… прикажу. И ты подчинишься. Безоговорочно.
Выпрямилась, взяла разъярённого, а оттого каменного сейчас Рагнара под руку и ушла, мягко покачивая бёдрами. Зная, что за мной следит не только обескураженный Маро, но и весь преподавательский состав. Образ милой и застенчивой юной барышни, которую бесконечно опекает и наставляет стихийный дракон, в их воображении был безжалостно стёрт, я показала зубы.
И это лишало меня очков.
И вместе с тем добавляло немало бонусов, я каждым из них воспользуюсь. В конце концов, нельзя обладать всеми стихиями, обучаться бою на мечах, кинжалах, ножах, и при этом быть хрупкой и беззащитной феечкой. Никто не поверит.
Я всё сделала правильно и в подходящий момент, и не жалела о содеянном. Сожаления — для слабых, а я буду действовать так, как посчитаю нужным, когда посчитаю нужным, и если совершу ошибки, они будут мои собственные, как и ответственность за них.
Напряжение полностью ушло из тела. Я двигалась плавно и грациозно, уверенно и целеустремлённо, и дышала полной грудью, наслаждаясь жизнью в Эрмиде, мире, который, похоже, был мне не рад, но смирился с моим присутствием.
«Тёмная. Настоящая тёмная», — со скупой мужской слезой в голосе похвалил гордый моими достижениями Огонёк.
«На Земле так ведут себя самые обычные женщины», — заметила с улыбкой.
«Женщины по природе своей необычные, вы даруете жизнь и заговариваете Смерть, вы сами по себе — чудо природы. Ты молодец, моя девочка», — произнёс Огонёк, растворяясь в крови, смешиваясь с Тьмой.
«Наше дитя. Растёшь», — довольно прошептала огненная тьма.
— Мы идём в твои покои. Надо поговорить, — отрывисто и жёстко произнёс Рагнар, стоило выйти на улицу. — И меня можешь не запугивать — не сработает.
Упс. Приехали. Тьма с Огнём бессовестно затихли, бросив меня на произвол стихийного дракона.
— Ну что ты! Я и не собиралась, — ответила, на мгновение прижавшись щекой к мужскому плечу. Подумала и решила не мелочиться — потёрлась кошечкой, мол, смотри, какая я ласковая и добрая, разве таких милых барышень обижают?
— Не подлизывайся, это тоже не сработает, — совсем другим голосом сказал брат.
Бедный Огонёк чуть со смеху не покатился, хотя мгновением ранее сидел в засаде и не отсвечивал. Да–да, мы так и поняли, что не работает. Именно потому твоя рука расслабилась под моими пальцами, а голос потеплел градусов на двадцать.
— Буду очень стараться, — с максимальной искренностью заверила я. И вновь прижалась щекой, а затем и вовсе игриво чмокнула его плечо.
«Не перегибай», — встревоженно предупредил Огонёк.
— Алессаль, — выдохнул Рагнар, а затем одной рукой обвил мою талию, приподнимая над землёй, прижал к себе и спешно направился прямиком в Хрустальную башню.
«Ну, я предупреждал, ты не слушала, теперь сама разбирайся со слетевшим с катушек драконом. Сам удивляюсь, как он так долго продержался», — выдал Огонёк и испарился, оставив меня непонятливо хлопать глазами.
— Рагнар, а что происходит, а?
Глава 10
Дракон не желал прислушиваться к голосу разума, то есть к моему. Он летел вверх по винтовой лестнице в Хрустальную башню с такой скоростью, словно нас преследовал рой пчёл. Я уже знала, что все этажи пустуют, звать на помощь бесполезно, также понимала и то, что мне незачем это делать. Рагнар не обидит. Даже если Огонёк подозревает обратное.
Прекратила извиваться и беситься, расслабилась, даже обняла бешеного брата за талию, чтобы ему удобнее было доставлять меня на верхний, мансардный этаж. Когда он рванул дверь на себя и захлопнул её за нашими спинами чистой стихией, оставившей чёрные подкопчённые следы на деревянном полотне, недовольно зацокала языком. Он отреагировал молниеносно. В одно мгновение последствия его гнева испарились, точно их и не было, а я, осторожно высвободившись, спустилась на пол и присела в глубоком реверансе, грациозно склонив голову, словно на приёме в королевском дворце.