Ладонями ощущаю рваное дыхание невесты. На мой взгляд, такое бывает только при истерике. Однако когда она поднимает на меня взгляд, я снова вижу сухие остекленевшие глазки.
Упирает пальчики мне в плечи, словно пытаясь выбраться из моих объятий. А я не хочу отпускать.
— Не ходи, — рычу я тихо.
— Не могу. Так нельзя, — будто оправдывается передо мной.
Вижу как ей больно. Вот только кто тому причина? Тот истеричный гном? Или я?
Эта мысль вынуждает-таки разжать руки. И моя чужая невеста убегает вслед за своим суженым.
Тупость какая-то! Чего меня от нее так штормит-то?!
Провожу пятерней по волосам и ловлю вопросительный взгляд Лины. Судя по тому, что веселье продолжается, никто из гостей толком и не осознал развернувшейся драмы, в том числе и сестра невесты.
— Я домой, — произношу одними губами.
Лина выглядит несколько растерянной, будто хаотично пытается сообразить, как меня остановить. Но очевидно оценив мой решительный настрой, сдается. Бросает извиняющийся взгляд, кивая на руку женщины, что сжимает ее ладонь. Мать, походу. Она не раз ее промежду прочим упоминала. Хоть что-то в Лине настоящего осталось — привязанность к матери.
А то с тем, как она вечно за мной бегает, думал и сейчас сорвется. Благо хоть что-то ее тормознуть в этом мире способно. Не до нее сейчас. Еще не хватало всю дорогу до Москвы ее трескотню терпеть, когда и так голова квадратная от этого странного сдвига по фазе.
Киваю подруге и выхожу из зала. Затем и из столовки.
Уже дойдя до машины, и так и не наткнувшись на новобрачных, понимаю, что совесть не позволит теперь так просто свалить. Виноват я, кажись. Не стоило чужую жену на глазах у всех гостей зажимать.
Озираюсь. Нет никого.
Но стоит музыке гремящей в столовке на секунду стихнуть, как я слышу вопли за зданием:
— Не нужна! Пошла на хер отсюда!
Вот же придурок…
Ему бы стоило мне рожу начистить. Ну, хоть попытаться. А это сыкло на девчонке теперь отрываться будет.
Выглядываю из-за угла и невольно кулаки сжимаю, наблюдая, как этот утырок едва ли не волочет ее к какому-то оврагу, прихватив за мой платок, что уже натянулся на тонкой шейке.
Нахера я его на узел-то завязал?!
— Мне значит «подожди», — шипит он ей в лицо. — А сама с какими-то мужиками зажимаешься?!
— Ген, у тебя спермотоксикоз мозги съел? — неожиданно дерзко рычит маленький ангел, вырываясь из его рук. — Научись себе уже в этом вопросе сам помогать! Или пить завязывай!
Рядом стоят дружки, создавая дымовую завесу, что подчеркивает драматичность происходящего. Гогочут, спокойно наблюдая за всей картиной. А у меня на глазах уже красная пелена от бешенства! Понимаю, что и так уже влез, куда не следовало, вот и усугубил. Но ничего с собой поделать не могу, когда этот мудак снова хватает девочку за шею.
— Ну-ка руки от нее убрал, — говорю спокойно, но достаточно угрожающе, чтобы пацан послушался.
На меня уставляются несколько пар глаз, но меня интересуют только серебристо-серые, что снова остекленело сдерживают рвущиеся наружу эмоции.
— Слушай, дядя, а ты собственно кто такой? — видимо присутствие дружков придает гниде смелости. Но первоначальная моя цель достигнута — невесту отпустил.
— Извините нас, — в который раз за что-то извиняется ангел. — Присоединяйтесь к остальным гостям. Мы скоро вернемся.
Опять выдавливает какую-то неестественную вымученную улыбку. А в глазах мольба.
Только у меня вот мозги рядом с ней с чего-то вдруг отказывают. Поэтому не могу я разобрать, то ли она молит, чтобы я ушел, то ли чтобы помог…
— Все в порядке, — бормочет она, будто оправдываясь.
— Меня так просто не обманешь…
Подступаю ближе, и одним рывком закидываю девочку на плечо.
— Ой, — только и выдыхает она, когда я уже разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Э, мужик! — окликает меня жених. — Ты че творишь?!
— Разве не видно, — бросаю, даже не оборачиваясь. — Краду невесту!
6. ОН
— Вы что натворили?! — выдает она с ужасом, очевидно выйдя из первого оцепенения, когда я уже трогаю свой внедорожник с места. — Эй, верните меня на место! Вы кто такой вообще?!
Вижу, что она паникует, поэтому из деревни ее вывозить не решаюсь. Сворачиваю на какую-то тесную улочку. Лишь бы подальше от этого скота. Но ни к чему ее слишком пугать.
— Возвращайтесь, говорю! — надрывно требует она, но все еще не плачет.
Какого хрена? Нормальная девчонка уже бы истерику закатила.
Вон хоть Лину возьми. Я ее при нашем первом знакомстве едва бампером цепанул, а она развылась, будто я ей все кости переломал ненароком.
А они так-то сестры! Ну и где этот кладезь эмоций, что сейчас по закону жанра должен неуемно фонтанировать?