Когда же Мира прорыдалась, что заняло без малого полчаса, поднялась и закончила с приготовлением обеда. В ее движениях, несмотря на настроение, Рик отметил плавность, аккуратность, степенность… По-хорошему отпустить бы девчонку, молодая совсем, пусть едет к своим, глядишь, отыскала бы родного отца. Интересно, у нее уже был мужчина или, может, есть? Надо выяснить. За размышлениями потерял ее из виду, а Мира отправилась в зимний сад. Медом ей, что ли там намазано? Хотя, она ни много, ни мало инструктор по плаванию. В девятнадцать-то лет, ну-ну! Видимо воду любит. Пожалуй, стоит разрешить зверушке пользоваться бассейном. Еще эта фотосессия…
Вернувшись домой, поднялся на крыльцо и еще минут пять не решался войти. Не хотелось натолкнуться на слезы девчонки. Да уж… жил себе не тужил, в каком бы состоянии ни был, а в родное логово возвращался с радостью. И тут на тебе, поселилось в доме это создание. Везде свой запах понаоставляла, слезами накапала. Главное, были бы веские причины реветь! Спас ее от смерти, привез в хорошие условия, ну пожурил слегка, чтобы ничего не портила. Подумаешь, нежная какая. Хотя, причина в молодости. Ее бы еще воспитывать и воспитывать.
Рик сделал глубокий вдох, прислушался, видимо скоро польет дождь, ветер нес запах сырости, где-то вдали громыхало, затем вошел в дом. Из-за витающих ароматов теперь жилище воспринимается как-то иначе, уютнее что ли, но пока еще непривычно. А в столовой волка дожидался обед — наваристый борщ с говядиной и гуляш с картошкой. Прямо какой-то праздник… уж чем-чем, а борщами его баловала разве что мать в далеком детстве.
После ну очень вкусного обеда отправился тренироваться. Мира тем временем вернулась в кухню и обнаружила на столе чуть ли не вылизанные тарелки. Какой голодный, однако. И заложив посуду в посудомоечную машину, побрела в прачечную, где взяла стопку чистых полотенец. Часть из них оставила в хозяйской спальне, а часть понесла в спортзал. Рика застала за тренировкой, коя шла полным ходом, пот струился по могучей спине и груди волка, звуки ударов заставляли инстинктивно сжиматься желудок. И как только несчастная груша выдерживает такое?
Мира сложила полотенца и уже собралась обратно, как Рик остановил:
— Ну-ка, иди сюда, — поманил к себе.
— Что вы хотите? — съежилась сразу.
— Поможешь мне кое в чем.
— Это в чем же? — со страхом посмотрела на грушу.
— Лезь на ринг, — раздвинул для нее канаты.
На что бедняжка сглотнула и полезла-таки на ринг, Рик забрался следом, затем подхватил девушку и усадил на угол ринга.
— Сиди здесь, — и дал в руки полотенце, — держи на вытянутой руке.
Кажется, сейчас Мира догадалась, что он намеревается сделать, только бы ненароком по ней не попал своей лапищей, зашибет ведь насмерть, тогда уселась поудобнее, пропустила ноги через канаты, чтобы не свалиться.
Это ему хорошо так надо подпрыгнуть. Но он сможет, все же Мира запомнила бой в тот роковой вечер, Зверь вытворял на ринге что-то невероятное.
— Готова? — посмотрел на нее с изломом в брови.
— Угу, — и вытянула руку.
Рик в свою очередь примерился и на развороте нанес удар, попал-то по полотенцу, но бедняжка от испуга едва не потеряла равновесие. Все ж летящая мимо пятка заставила поволноваться. Засим последовал второй удар, и снова кое-как удалось удержаться на месте.
— Подними руку выше, — скомандовал, даже не запыхавшись.
И Мира вытянулась в струнку, насколько это было возможно. А Рик отошел от нее на пару шагов назад, встал в стойку, что заставило несчастную напрячься всем телом, после чего совершил удар через себя. На сей раз Мира не смогла удержаться, однако волк среагировал молниеносно, и уже через пару секунд она была у него на руках.
— Можешь открыть глаза, — слегка прижал к себе.
Сначала приоткрыла один глаз, оценила обстановку. Н-да, если бы не поймал, далась бы спиной и головой заодно, как-никак полетела назад, а не вперед. Затем прислушалась к ощущениям.
— Эй? — потряс ее. — Ты чего зависла? — выглядела она забавно, словно котенок, которого достали из трубы — перепуганная, взъерошенная.
А Мира неожиданно для себя самой испытала нечто странное, будто безопаснее еще никогда себя не чувствовала. И в сердце больно кольнуло, отчего слезы навернулись на глаза. Стало противно, обидно, горько. Почему жизнь так несправедлива? Почему именно ей так не повезло оказаться в Север-граде, прожить здесь столько лет и в итоге угодить в рабыни к зверю, который смотрит на нее как на жалкое никчемное существо, от которого теперь зависит ее жизнь.