Подчиняясь какому-то странному притяжению, Эверил перевела взгляд на Дрейка, пристально наблюдавшего за ней. Неужели он и вправду считает ее красивой? Глупо даже думать об этом. Сейчас нужно сосредоточиться исключительно на том, чтобы убедить незнакомца помочь ей.
– Это Кайрен Бродерик. – Торнтон повернулся к приятелю: – Дружище, это леди Эверил Кэмпбелл.
Улыбнувшись, Кайрен взял ее руку и поднес к губам.
– Счастлив познакомиться, миледи.
Непривычная к подобному обхождению, девушка поспешила отнять руку:
– Взаимно.
Сообразив затем, что этот плут Кайрен – ее единственная надежда, Эверил лучезарно улыбнулась. Хотя маловероятно, что такой мужчина может обратить на нее внимание. Но гость поразил ее, улыбнувшись в ответ.
В воздухе повисла напряженная тишина, пока Дрейк не нарушил тягостное молчание:
– Эверил, выйди наружу и принеси вещи Кайрена.
– Я твоя пленница, а не рабыня, – огрызнулась девушка.
– Гвинет ответила бы так же. – Кайрен рассмеялся. – Похоже, наш строгий хозяин недоволен. Милая, я буду тебе очень признателен, если ты принесешь мою сумку.
Торнтон еще больше помрачнел. Отлично! Улыбка Эверил стала шире.
– Сейчас же этим займусь.
Угрюмым взглядом Дрейк проводил ее соблазнительную фигурку до двери.
Кровь Христова, ну почему он так ее хочет? И что это за нежные улыбочки, которые она расточала Кайрену? Может, Эверил такая же кокетка, как его мать, и видит в каждом мужчине очередного любовника? Дайра всегда находила причину для флирта. А какая причина у Эверил? И как ему ее остановить?
– Кайрен, – резко произнес Дрейк, – Эверил здесь для того, чтобы служить моим целям. Так что не вздумай заигрывать с ней.
– Заигрывать? – Приятель нахмурился. – Я никогда не посягну на… на твои желания.
– Нет у меня никаких желаний! – прорычал Дрейк.
– О, есть! Ты желаешь ее, хотя и не хочешь этого признавать, и никогда не позволишь, чтобы она досталась другому.
Дрейк выругался. Иногда Кайрен бывает страшно догадлив.
– Ты не представляешь себе, какая она хитрая. Сразу видно, что из породы Кэмпбеллов.
– А по-моему, она просто трогательная малышка. Единственный ее грех в том, что она согласилась выйти замуж за Мердока.
– Пока.
– Дрейк, ты не можешь наказывать ее за грехи Дайры. – Кайрен раздраженно вздохнул.
Терпению Торнтона пришел конец. Он вперил в приятеля гневный взгляд:
– Как будто ты сам не затворил наглухо свое сердце из-за того, что сделали твои родители!
– Речь не обо мне. – Дрейк впервые видел Кайрена таким сердитым. – Эверил ни в чем не виновата. Это не она, а Дайра своими изменами погубила твоего отца.
– Нет нужды напоминать мне, что моя мать была потаскухой.
– Забудь об этом. Она умерла. Ее больше нет. Живи своей жизнью.
Дрейк резко отвернулся. Кайрен говорил правду, но Торнтон не желал ничего забывать. Он лелеял свою боль как напоминание о том, насколько безрассудно доверяться женщине. Дайра растоптала гордое сердце отца, благодаря ей Дрейк узнал о вероломстве, на которое способна женщина. Однако, стоя с Эверил на берегу, он понял, как легко забыть этот урок, когда касаешься благоухающего тела женщины.
Нет, он не сотворит подобной глупости. Если он и уложит прекрасную Эверил в постель, его сердце останется нетронутым.
На следующее утро Эверил проснулась чуть свет. Она надеялась застать Кайрена и поговорить с ним наедине. Правда, из его вчерашнего поведения еще не следовало, что он готов ей помочь сбежать с острова. Но почему бы не попытаться?
Ежась от утренней прохлады, Эверил схватила красное шелковое платье, висевшее на спинке кровати, и надела его поверх сорочки. Посмотрев на Торнтона, развалившегося на полу у двери, она убедилась, что он спит.
“Интересно, что чувствуешь, когда тебя обнимают такие могучие руки, прижимая к сердцу, полному любви и обожания?” – подумала Эверил, обратив внимание на его мощные руки.
Пульс девушки зачастил, и она перекрестилась, коря себя за неподобающие мысли. Господи милосердный, какой же надо быть дурочкой, чтобы питать хоть какие-то чувства к безжалостному человеку, который отвел ей роль пешки в своих мстительных замыслах.
Надев на голову чепец, Эверил на цыпочках подкралась к двери в пустующую комнату хижины, где расположился на ночь Кайрен. Она вздрогнула, когда звякнул засов, но не услышала ни звука, свидетельствующего о том, что Торнтон поднялся со своего тюфяка.